Простить нельзя помиловать (сборник). Юлия Лавряшина
с его сыновьями. Ее право называть их своими – формально она отказалась от него. Конечно, никто не может запретить ей этого, но… Аркадий бросился в свою комнату, рывком вытащил свитер и натянул поверх рубашки. Сменил джинсы, хотя очень торопился. Но появляться в школе в таком виде… Перед ней… Перед ним…
Не дожидаясь лифта, Аркадий сбежал по лестнице, и давно забытые прыжки через ступеньки всколыхнули в нем энергию его юности. Вот что притянуло ее в этом Матвее – кипучая радость от того, что просто живешь и впереди еще так много прекрасного. Когда же он сам перестал верить, будто впереди еще что-то есть? Наверное, в тот момент Маша и поняла: у них нет будущего.
Будущее и будни – созвучны лишь на словах, на деле же значение совершенно разное. Аркадий мог предложить ей только будни. Ему они нравились. Он считал себя счастливым человеком и был уверен, что Маша живет с тем же ощущением…
«Все опять уперлось в мешок с деньгами, – Аркадий быстро шагал к школе, перепрыгивая через невысокие гряды счищенного с дороги снега. – Он может подарить ей мир и целый ворох впечатлений, ведь у него есть для этого все средства. Откуда у него деньги? Еще молоко на губах не обсохло… Папаша хапнул где-то и поделился с малышом. Так это происходит? Я не знаю. Никогда не был на короткой ноге с богатыми людьми. И думал, что не буду. А теперь мы почти родня!»
Ему нужно было взбодриться, а для этого следовало разозлить себя. Но школа была слишком близко, Аркадий боялся, что ему не хватит времени. Ведь за последние три месяца он разучился жить в ненависти, которая и захватила-то его ненадолго. А в груди уже болело так нестерпимо, что становилось боязно: не дойти…
Он спрашивал себя, зачем вообще идет туда, если сам сказал Маше, где мальчики, тем самым устроив их свидание. Но что-то вело его, какой-то безумный страх, как будто Маша была способна выкрасть его детей, заманить их в свою безразмерную машину и увезти на край света, где Матвей уже приготовил тайное убежище. Впрочем, теперь он не мог сказать наверняка, на что она способна.
Аркадий на ходу взглянул на часы. Эти двое уже четверть часа как в школе. Если у них и впрямь был какой-то гнусный замысел, все уже случилось.
«Что ж я копался? – он побежал, неловко поскальзываясь на укрытых снегом пятнах льда. – Надо было бросить все… штаны эти… и мчаться за ней следом. Зачем я вообще сказал ей, где они?!»
Красная стена школы уже вспыхнула впереди тревожным сигналом. Аркадий видел ее сотни раз, но сейчас сердце его словно провалилось. Ему вспомнилось, разглядеть он еще не мог, что на торце школы кто-то, пребывающий в мрачном расположении духа, написал по-английски: «Добро пожаловать в ад!»
Остановившись, потому что по ногам предательски растеклась слабость, он глотнул жгучего воздуха и сжал кулаки. Нужно было хотя бы дойти…
Глава 5
Стас услышал, как кто-то из одноклассников восхищенно протянул:
– Вау! Неслабая тачка!
Яростно пробившись к окну, он увидел именно то, что уже успел представить: его мать в незнакомой шубе и с непокрытой