Голос ангела. Анна Завгородняя
невозможно, но они должны попытаться сделать это. На кону огромные деньги, и если проект провалится, то Рид станет банкротом. А вот этого Николасу хотелось меньше всего.
– Алло! – услышал он ответ на первый звонок и начал говорить.
Дома царила тишина. Я тихо прикрыла двери и скинула на коврик свой рюкзак, а затем разулась и поставила кроссовки в угол.
Ночь светила в окна вывесками дома напротив. Там находился какой-то ночной бар, который по чистой случайности или везению располагался в подвальном помещении, и в результате музыка и шум почти не мешали спать. Только этот свет, слишком яркий, пробивающийся через самые плотные шторы… Ну да, я уже давно научилась спать даже с такими помехами. Когда устанешь, это кажется мелочью. Помню, прошлая квартирка, которую мы снимали, располагалась у станции метро, рядом с тем местом, где линия на несколько сотен метров выходила из-под земли, чтобы после снова уйти в свою подземную нору, прогремев колесами по рельсам, но я ухитрялась спать даже там. Здесь же иногда случались драки, порой кто-то орал, часто тарахтели машины, бились пустые бутылки, но все, как говорится, познается в сравнении.
Устало прошла в комнату и, не включая электричества, осмотрелась. Света, льющегося из окна через занавески, хватило, чтобы увидеть фигурку тетушки, которая свернулась на старом диване, укрывшись пледом, таким же старым, как сам мир.
«Надо купить пару хороших одеял!» – напомнила себе. Скоро придет осень. Снова начнутся проливные дожди, и в комнате станет сыро и холодно. О грядущей следом за осенью зиме вообще пока не хотелось вспоминать.
– Алекс? – Шепот тетушки заставил меня вздрогнуть.
– Ты опять так поздно!
Я присела на корточки у дивана и посмотрела в лицо Ханны. Игра света и тени сделала ее старше, чем на самом деле. Сейчас я угадала такую же усталость в глазах тети.
– Я принесла деньги! – ответила я и улыбнулась. – Братец-кролик давно уснул?
Ханна зевнула и приподнялась на диване. При этом плед сполз с ее груди, обнажив ночную сорочку – пережиток прошлого, в моем представлении, но такую необходимую вещь для сна – в ее.
– Еще в десять часов, – ответила тетушка. – А сейчас сколько времени-то? – Она встрепенулась. – Ты же, наверное, хочешь есть! – Ханна встала на ноги, нащупав домашние тапочки с длинными кроличьими ушками, что волочились по полу, когда она ходила.
– Я бы не отказалась от чашки сладкого чая, – произнесла я, – но ты лучше спи, я сама…
– Нет! – Ханна покачала головой. – Я сейчас поставлю чайник и все сделаю. Немного поговорим… – И направилась в сторону кухни, оставив меня в темноте комнаты.
Я поднялась на ноги и оглянулась на светлый прямоугольник двери, ведущей в спальню брата. Несколько секунд медлила, а затем шагнула вперед и осторожно, стараясь не производить лишних звуков, открыла двери и заглянула внутрь комнаты.
Томас спал на своей постели, как и всегда, в привычной позе – раскинув руки в стороны. Его дыхание было спокойным,