Избранные. Мистический детектив. София Протосовицкая
что учительница – первая из тех, кто пропадёт пятнадцатого июля. С тех пор, каждый год в злополучный летний день, в Кащеевке исчезало по одному человеку.
Надо ли говорить, что для Реброва поиск преступника стал делом всей жизни?
Сегодня, в ночь с четырнадцатое на пятнадцатое июля, Ребров не сомкнул глаз. В том, что похититель явится, он не сомневался. Но тот вновь одурачил следствие, выйдя на охоту уже через четыре часа после полуночи.
По дороге к месту предполагаемого преступления, Ребров снова вспоминал пропавших. В последний год они снились ему чуть ли не каждую ночь: учительница математики, автомеханик, семилетняя девочка, медсестра и паренёк из цыганского табора. Десятки рассветов Ребров встретил, изучая скупые биографии жертв в поисках хоть какой-то связи.
Безуспешно. И сегодня на одну биографию станет больше.
Вскоре он остановил машину около дома, где жил пропавший ребёнок. Местный участковый доложил Реброву по телефону, что мальчик около года назад переехал в Кащеевку вместе с дедушкой, который работал мусорщиком на железной дороге. Ни ребёнок, ни старик, ни с кем не общались – лишь иногда мусорщик перекидывался парой слов с соседкой, перед тем как с утра пойти на работу. Соседка и сообщила полиции, что слышала звон разбитого стекла и крик мальчишки.
Ребров не сомневался, что сарафанное радио сработало и зеваки вот-вот потянутся к дому. Кое-кто из жителей даже успевал зарабатывать на пропавших людях: некоторые газетчики платили за домыслы и легенды. Правда, чаще всего бутылкой водки – всё-таки информация у местных «инсайдеров» вряд ли была стоящая.
4:45 утра. Ребров вышел из машины и направился к дому старика. По дороге, сам не зная зачем, он посмотрел на сарай, сквозь крышу которого проглядывали розовые, только проснувшиеся облака. Как-то раз дочь Реброва заявила, будто по телевизору сказали, что у детей – розовая кровь, у взрослых – бордовая, а у стариков – чёрная. С грустью следователь подумал, что на рассвете похититель наверняка выпустил наружу розовую кровь.
Старик пришёл вскоре после появления Реброва и плюхнулся на лавочку, сунув руки в карманы штанов. Пока дед переводил дух, Ребров осмотрел его с ног до головы: остатки седых волос, худощавое телосложение, грязная одежда. Единственное, чем он выделялся – следами ожогов на руках и шее, где кожа походила на грубые белёсые заплатки. Наконец Ребров представился и перешёл к делу.
– Где вы были ночью?
Собеседник ответил безучастно, будто происходящее его не касалось:
– На работе.
– Вы убираете мусор на железной дороге?
Старик не ответил. Ребров подавил гнев – времени на молчание не было.
– Участковый сообщил, что по словам соседки, вы уходите на работу утром. Почему изменили график?
– Любовь к труду.
Ребров мысленно досчитал до пяти и посмотрел вокруг. Улица заполнялась людьми: несколько «оперов» оцепляли дом, пришедшие зеваки