Приказано уничтожить. Владимир Паутов
утра, когда рассвет только забрезжил, мы начали спускаться с гор. «Духи» тоже поднялись очень рано. Они, по всей вероятности, не собирались здесь задерживаться, а торопились уйти подальше, ведь граница-то с Афганистаном – рядом. Видимо, тащить с собой раненых наших солдат представлялось им весьма тяжелым и хлопотным делом, поэтому они решили от них избавиться. Бандиты стали добивать восемнадцатилетних мальчишек контрольными выстрелами в затылок. Мы были потрясены до ужаса. Я ненароком посмотрел на Димыча и увидел, что по его щекам текут слезы. Плакал не один он, плакали все, плакали, не стесняясь, ибо слезы те были слезами негодования и бессилия оттого, что мы слишком далеко и не можем спасти своих, наших солдат. Последними словами я ругал себя за то, что не дал приказ вечером, хотя в темноте мы навряд ли смогли бы успешно провести операцию. Слишком уж темна была ночь накануне трагического утра. По цепочке я передал бойцам приказ: «Пленных не брать! Подонков этих, всех до единого, карать жестоко, казнить без жалости и сострадания. Акцию проводим тихо, без стрельбы. Ножи к бою! Я и капитан Лебедев замыкающие! После рукопашки действовать как всегда. Все в стороны, и мы с Сергеем начинаем работать из автоматов! Действовать четко по расписанию и расчету! Вопросов нет? Тогда вперед!»
Это означало, что после нападения бойцы отряда должны постараться максимальное количество противника уничтожить тихо и без шума. Мы, то есть я и капитан Лебедев, после того, как «рукопашники» закончат, должны положить из автоматов оставшегося в живых противника на землю и не давать ему поднять головы. Опустошив магазины, мы быстро отходили, дабы не помешать стрельбе отработавших ножами бойцов и не попасть в зону поражения их автоматов. Такие нападения мы тренировали не один раз, причем в различных вариациях, но на практике как-то не довелось применить и проверить свое умение. Сейчас же такой случай подвернулся.
«Духи» даже не успели ничего понять, когда через глиняный забор во двор, где они расстреливали наших ребят, посыпались неизвестные люди. Бандиты и стрельбу ответную не смогли открыть, ибо каждый из наших бойцов за минуту расправился с тремя душманами. Толчеи не было. Мои офицеры действовали слаженно. Не зря, стало быть, тренировались на полигонах до седьмого пота. Но только все равно мы опоздали.
Все наши пацаны лежали дружно в одном месте. Зрелище было страшное. Я не буду пересказывать подробности, ибо не всякий человек сможет выдержать такой рассказ, да и мне самому вспоминать увиденное тогда в горном кишлаке не хочется, горько становится, горько и печально.
– Командир, – доложил капитан Стэнлер, – это не база отдыха. Здесь у них штаб. Мы обнаружили мощную радиостанцию, склад боеприпасов и медикаментов, телефонный коммутатор на сто номеров и уйму документов.
– Отлично, Владислав! Документы с собой, остальное заминировать и сжечь! По радиостанции свяжитесь с вертолетчиками, дайте координаты, и пусть приходят за нами сюда. Ничего страшного, мы всего-то углубились на девять километров. Думаю, пакистанских