Приказано уничтожить. Владимир Паутов
что-то обожгло левую руку и отозвалось тяжелой болью в плече. Пуля, пройдя навылет прямо под мышкой и, к счастью, не задев кость, на какое-то время вывела меня из строя. «Вот тебе и на! Сглазил сам себя, балбес! Ладно, хватить ныть, о деле надо думать! Вертолеты здесь сажать нельзя, их запросто подобьют. Но летчикам не прикажешь, а они без нас отсюда не улетят, будут кружиться, пока керосина хватит, считают себя тоже спецназовцами, работают с нами уже почти год. За подлость посчитают и трусость уйти без нас. Вертолеты нужно встречать наверху, там есть удобная площадка. От деревни до нее полтора километра. Ох-хо-хо! И дорого же будут стоить нам эти две тысячи шагов!» – лихорадочно думал я, тщетно пытаясь перебинтовать руку. Ко мне подполз капитан Андрей Гомонов:
– Саша, ты как? Давай помогу! Тебе стоит сделать укол! Смотри! Кровь здорово хлещет, да и заражения чтобы не было.
Только сейчас я вдруг почувствовал, как рука начала неметь. Она стала словно чужая.
– Да, это хреново. От потери крови через пару часов может так поплохеть, что… Не дай бог, конечно… тогда… а мне ребят выводить из боя надо, да убитых разведчиков вывезти всех! Все верно, Андрюха! Давай, перевязывай, и рану получше обработай, укол я себе сам поставлю, – прокричал я.
Бой разгорался с каждой минутой. Мы словно разворошили осиное гнездо. Впрочем, так оно потом и оказалось. Здесь находилась и основная база подготовки, и место отдыха, и штаб боевиков, но главное – мы на территории Пакистана, поэтому и «духов» здесь много, как мух. Да и местные власти подняли тревогу. Душманы, будто тараканы, ползли со всех сторон, перебегали от дерева к дереву, от камня к камню. Они неуклонно приближались. Мы же держали оборону и старались не допустить противника на расстояние для броска гранаты. Конечно, в таких условиях продержаться можно долго, но в итоге мы бы обязательно погибли. Только вот гибель, пусть даже геройская, в наши планы не входила. На одном участке обороны «духи» умудрились подползти к самому забору и прорвались во двор, за дувал. Трое бойцов: капитан Лебедев, капитан Стэнлер и капитан Фомичев, вступили в рукопашную и, отбив атаку, передали по внутренней связи, что противник подтягивает артиллерию, несколько горных пушек, на прямую наводку, и разворачивает минометы. Это сообщение меня не обрадовало. Тут же пришел другой доклад – на восточной окраине деревни слышится шум моторов, по-видимому, оттуда к центру выдвигается несколько танков или бронетранспортеров. Вдруг в воздухе раздался специфический воющий звук, который нельзя спутать ни с каким другим, ибо так свистит только летящая мина. Взрыв последовал через пару секунд, за ним второй, третий, а это означало, что нас могут разбить в считанные минуты, – огонь открыла минометная батарея. «Значит, на подмогу к бандитам подошли воинские части пакистанской регулярной армии, у местной полиции навряд ли состоят на вооружении минометы и танки с бронетранспортерами. Ну конечно же захватить нас для них сейчас – архиважное дело, хотя бы лишь для того, чтобы раздуть потом