Зеркало Кассандры. Бернар Вербер
однообразна. Да, как известно, рутина убивает творческую мысль.
Главное – разговаривать с ними без презрения, уважительно. Не ошибиться в выборе слов. В каждом слове заложен свой смысл.
– Однако, к моему огорчению, сегодня вечером я занята другими делами. Может быть, вам это покажется смешным, но я должна спасать человеческие жизни.
Попробуем говорить правду.
Три бомжа смотрят на нее, удивленные этой странной речью, но не уходят. Один из них начинает шумно дышать.
Что ж, ладно, придется использовать старые добрые методы убеждения на уровне подсознания.
Кассандра делает вид, что отворачивается, и ногой наносит удар в промежность первому бродяге, второму царапает лицо, третьего кусает (отвратительный вкус), сплевывает и проворно, как лисица, потревоженная тремя неуклюжими медведями, убегает.
В течение последующих дней она обнаруживает, что у отверженных совершенно отсутствует солидарность. Кассандра превращается для них в потенциальную добычу. Она становится недоверчивой, старается к ним не приближаться, чутко спит, сохраняет дистанцию между собой и существами, для которых чувство братства – это роскошь, доступная лишь богачам.
Погода портится. Снова молнии, снова дождь.
Спасибо за душ.
Длинные косые струи хлещут ее по лицу и заставляют спрятаться в метро. Кассандра спускается туда прямо перед закрытием, в час ночи.
Сиденья расположены далеко друг от друга, так, чтобы бомжи не ложились на них, но Кассандра слишком устала и не может искать другого пристанища. Несмотря ни на что, ей удается заснуть, хотя голова ее лежит на одном сиденье, ноги – на другом, а тело висит в воздухе.
35
Ей снится, что огромное лимонное пирожное опускается на землю прямо перед ней. Она залезает на него, садится на миндальное тесто. Летающее пирожное поднимается в воздух, и Кассандра видит с высоты большую страну, покрытую холмами в виде десертов. По ней течет бурная река розового крема с ликером «гран-марнье».
Сливовый флан, как мост, соединяет две скалы из безе. Навстречу Кассандре, верхом на кофейном пирожном из заварного теста, летит Шарлотта.
– Ты думаешь, я тебя не узнала? – говорит она.
Кассандра поднимает глаза. В высоте плывут облака из сладкой ваты. Воздух напоен горячей карамелью. Небо вдруг темнеет. Облака из сладкой ваты делаются коричневыми и становятся профитролями с начинкой из шоколада. На Кассандру льется дождь из жидкого шоколада, он течет ручьями, чернеет, краснеет, теперь с неба сыплются еще и острые осколки стекла. Кассандра понимает, что обливающая ее жидкость – не шоколад, а кровь.
36
Топот ног. Кассандра просыпается от гула шумной толпы, которая неожиданно врывается в распахнутые двери метро. Люди бегут мимо нее, торопясь на работу. Кассандра встает и бесцельно бродит по платформе. Она хочет есть.
Я не могу оставаться без гроша в кармане. Мне нужно по крайней мере пять евро. Иначе я чувствую себя голой.
Никогда до бегства из школы «Ласточки» не оказывалась она в столь странном положении.