Пророчество Паладина. Негодяйка. Марк Фрост
повышай голос, – попросил Уилл. – Правда. Они просто хотят защитить будущее. Наше будущее, Брук. Вот чем они здесь заняты. Вот почему так поступали с нами и почему мы стали такими, какие мы есть.
– Ты не можешь говорить серьезно, Уилл.
– Посмотри на нас, Брук, на то, что мы умеем. Что бы ты ни думала о «Рыцарях», их план относительно нас удался. Этого нельзя отрицать. Школа, все здесь, вся программа «Паладин» должна помочь нам раскрыть наш потенциал на благо всего мира. Таков был план с самого начала.
Брук продолжала разыгрывать тревогу, добиваясь от него новых доказательств того, что он изменил свои намерения, но он видел, как ей трудно скрывать, насколько она довольна.
– Я прошел через многое: оставил дом, потерял родителей. Вся моя жизнь перевернулась. Думаю, попав сюда, я искал, кого бы обвинить, как заставить боль уйти. Я ухватился за «Рыцарей», увидев в этом легкий способ затушевать происходящее, сделать вид, что все нереально. Дедушка помог мне это увидеть.
Подействовало. Он видел, что это пробивает ее оболочку лжи, проникает к ней.
– Брук, я не надеюсь, что ты слепо поверишь мне, и не жду от тебя этого. Я хочу только сказать, что у дедушки есть на меня виды, и я в них поверил. Он видит меня центральной частью Пророчества.
Она, не мигая, смотрела ему в глаза.
– Зачем ты все это рассказываешь мне?
Он ответил долгим прямым взглядом и, отвечая, наклонился еще ближе.
– Здесь я никому больше не могу доверять. Только ты способна понять меня… Я очень серьезно думаю о том, что он готов предложить мне.
У него болела душа от такого наглого вранья ей в лицо. Несколько месяцев назад он был почти влюблен в нее. Ему постоянно приходилось напоминать себе, что предательство Брук легко могло погубить его и всех его друзей, и не раз. Что оно, вероятно, уже убило их прежнего товарища по комнате Ронни Мурзо.
Это убийственное воспоминание помогло Уиллу окружить свое сознание мысленным аналогом толстой стальной стены, защищающей его во время этого разговора. Он знал, что полностью отрезал Брук; ей приходилось руководствоваться только его словами и объяснениями. Он всегда умел при необходимости скрывать свои чувства, однако все еще не понимал, окончательно ли она ему поверила.
Чтобы поставить точку, он взял руки Брук в свои и посмотрел ей в глаза.
– Что бы ты ни чувствовала, что бы ты об этом ни думала, держи это в тайне от всех. Или я прошу слишком много?
Она потупилась, так убедительно изображая смятение, что он почти поверил в его подлинность. Потом посмотрела ему в глаза искренне и смущенно.
– Я очень хочу поверить тебе, Уилл… Но это слишком много, чтобы осознать. Ты можешь дать мне время, или я прошу слишком много?
Достаточно времени, чтобы доложить обо всем Франклину и узнать, как ей следует вести себя.
– Я тебя полностью понимаю, – сказал он. – У тебя столько времени, сколько тебе нужно.
Они встали, и Уилл обнял ее, пытаясь не обращать внимания на то, что с ним делает тепло ее тела. Когда она поцеловала его в щеку и ушла