Пророчество Паладина. Негодяйка. Марк Фрост
о стену, а мгновение спустя в комнату влетел Ник. В синяках и ссадинах, но в остальном невредимый, он ловко приземлился на ноги и посмотрел на сверкающий портал перед собой.
– Вот это да! – сказал он.
– Бога ради, не оставляйте меня здесь одного! – закричал изнутри Аджай, и его голос странно изменился под влиянием каких-то колебаний.
– Иду к тебе, братан, – сказал Ник.
И нырнул в отверстие. Уилл заметил, что края отверстия замерцали. Невозможно было сказать, как долго еще оно сохранится. Уилл увидел, что неподалеку его дед упал на пол, широко выпучив глаза, схватившись за грудь и хватая ртом воздух.
Элиза, караулившая у двери, бросила Уиллу его рюкзак, который проехался по полу.
«Иди первый».
Он уловил в ее мыслях легкую усмешку.
Уилл перевел взгляд с отверстия на стальной контейнер с другими афотическими устройствами, безотчетно выхватил оттуда круглый диск и запихнул его в рюкзак.
«Это зачем?» – спросила Элиза.
«Объясню потом».
– Тренер! – крикнул Уилл. – Пора!
В комнату влетело пятно, окутанное туманом; его очертания менялись на глазах; это определенно был уже не медведь, но неясно видная большая пантера или кугуар. Однако к тому времени, как пятно достигло Уилла, он узнал тренера Джерико.
Мгновение спустя в комнату с диким криком вбежал Хоббс: лысая голова окровавлена, рубашка разорвана, из многочисленных ран и порезов льется кровь. За ним стояла Элиза. Она направила на Хоббса звуковой удар, отбросивший его к порталу. Потом побежала за ним, наступила ему на спину и прыгнула к тускнеющему огненному кругу. Она протянула руку, Уилл схватил ее, и они прыгнули вместе.
Их ослепили огни, оглушили громовые звуки. Не имея возможности ориентироваться, Уилл держал Элизу за руку и чувствовал, что они проваливаются в пустоту.
Они не видели, что позади них Хоббс поднялся и прыгнул в портал за несколько секунд до того, как отверстие в воздухе с дребезжанием исчезло.
И прыгнул он не один.
Пять
Житейская заповедь Уилла № 5: Выздоровление длится гораздо дольше, чем ты думаешь. Самые глубокие шрамы – те, которых не видишь
Приземления Уилл, в общем-то, не почувствовал. Больше всего это походило на пробуждение от сна. Он по-прежнему держал Элизу за руку, и первым, что он увидел, было лицо девушки; она смотрела на него. Элиза шевелила губами, но он ничего не слышал, кроме глухого гула, перекрывавшего все остальное.
«Ты меня слышишь?» – спросил он, протягивая к ней щупальце мысли.
Она бросила попытки говорить и сжала ему пальцы. Они не разнимали рук.
«По крайней мере, это все еще работает», – ответила она.
Он мог дышать, но это требовало усилий; воздух был угнетающе горячим и пропитанным какой-то густой влагой, сдавливавшей легкие. Пространство вокруг постепенно менялось, ослепительный белый свет начал приобретать узнаваемые очертания – так объектив фотоаппарата подстраивается к яркому солнечному свету, когда закрываешь диафрагму.
Первым