Размышление о русской смуте. Епископ Дионисий (Алферов)
Собор был последней попыткой национального примирения. Срыв его мог бы означать конец Русского государства. Это сознавали сторонники князя Пожарского, согласившиеся на кандидатуру Михаила Романова.
Юный царь Михаил Феодорович и особенно его мать инокиня Марфа имели перед своими глазами примеры многочисленных измен смутного времени, особенно трагический конец Феодора Годунова и его матери, и боялись царской власти. Реально, особенно в первые годы до возвращения из польского плена Филарета Никитича, царь Михаил царствовал, но не управлял. Управляла его именем боярская дума, в которой первенствовали бывшие тушинцы и деятели «семибоярщины». Это правительство закончило в 1618 году войны с Польшей и Швецией подписанием договоров. По ним от России отошла Смоленская область, Северная Украина и побережье Балтийского моря. Эти договоры были, конечно, национальным унижением России. Но самое страшное – угроза исчезновения Русского государства, его полного расчленения и распада – миновала. Национальное единство и национальная независимость были восстановлены, и их символом явился новый монарх.
Земский Собор 1613 года принял известную присягу на верность династии Романовых. Правильно уяснить ее значение можно только из исторического контекста, в котором она была принята. Эта присяга относилась, в первую очередь, к современникам, очень многие из которых нарушили по 4–6 (!) присяг, данных царям Борису и Феодору Годуновым, Лжедмитрию I, Василию Шуйскому, Лжедмитрию II и королевичу Владиславу. Дабы прекратить подобное бесчинство, присяга 1613 года со многими угрозами связывала совесть русских людей. Цель ее – исключить других претендентов на престол и, соответственно, положить конец клятвопреступлениям. Другой вопрос: имели ли право тушинцы, выдвинувшие Романовых на трон, требовать такой клятвы от других, если сами оказались неоднократными нарушителями присяги и находились под анафемой патриархов Иова и Гермогена?
Поэтому не стоит абсолютизировать решений Земского Собора 1613 года, особенно для будущих веков, Собора, проходившего без участия патриарха Гермогена и других архиереев, имевших право отлучать и снимать отлучения. Главной задачей Собора было окончание гражданской войны путем примирения и соглашения. Этот Собор более походил на Учредительное собрание, за созыв которого выступали некоторые белые вожди времен второй смуты, чем на нормальный Земский собор спокойных времен Русского царства. Но и такой, в чем-то ущербный, Собор, покончивший с «протобольшевизмом» и иностранной интервенцией, восстановивший национальное единство, имел огромное историческое значение.
Бояре Романовы с самого начала смуты были тесно связаны с самозванцами. Напомним, что Филарета Никитича в митрополиты Ростовские продвинул первый самозванец, а в «Патриархи всея Руси» – Тушинский вор. Только смута устранила всех их конкурентов и открыла им путь к трону, но они никогда не были в рядах тех, кто боролся со смутой. Избрание