Киднеппинг по-русски. Николай Стародымов
выдался трудный…
Жена ничего не сказала, молча удалилась на кухню. Оттуда донесся раздраженный грюк посуды. Александр понимал, что это лишь легкое предвестие того грома, который собирается разразиться.
Переодевшись в домашнее и умывшись, Максимчук прошел на кухню. Попытался по пути чмокнуть жену в щеку, но она молча отстранилась. Александр решил не обострять раньше времени отношения и события не форсировать. В душе теплилась нереальная надежда: вдруг проблема сама собой рассосется, как та беременность у гимназистки в анекдоте? Протиснулся мимо стола и забился в свой обычный угол, смиренно отдав инициативу в руки жены.
Но она упорно молчала.
– Случай сегодня произошел, – заговорил он, так и не дождавшись от нее первого хода. – Парня похитили, семнадцатилетнего. От отца миллион долларов за него требуют…
– Просто так, ни с того ни с сего, «лимон» баксов требовать у кого ни попадя не станут, – ответила жена, помешивая что-то в кастрюле. – Значит, мафия знает, что папаша «бабки» имеет.
– В том-то и дело, что этот бизнесмен не очень богат. А похищение проведено профессионально. Не вяжется все это как-то.
– Значит, вы так работаете, господа-товарищи сыщики. Мафия лучше знает, у кого «капуста» водится… Так что же, этот бизнесмен платить не хочет, раз к вам обратился?
– Ну, во-первых, у него действительно нет таких денег. Во всяком случае, он так утверждает. Дело у этого папаши не Бог весть какое прибыльное. Он владеет небольшой авторемонтной мастерской. А во-вторых, боится, что, даже если он внесет выкуп, мальчишку все равно убьют. И в этом он прав, такое вполне возможно.
Жена выключила конфорку. Решительно села к столу. В упор уставилась на него.
«Сейчас начнется», – с тоской подумал Александр и взял из соломенной корзиночки ломоть хлеба.
– Ты в курсе, что Семенов уходит?
– Угу, – промычал Саша, откусив шмат побольше.
– А куда, ты знаешь?
Саша неопределенно пожал плечами, тщательно пережевывая пищу.
– Естественно, откуда ты можешь знать, куда умные люди идут работать, – съязвила жена. – Он теперь будет получать столько, что тебе и не снилось. А ты по-прежнему этим самым бизнесменам будешь самоотверженно сыновей спасать за большое спасибо.
– Кто-то и этим должен заниматься…
– Кто-то должен… Это ты правильно сказал. Так вот этот кто-то пусть и занимается, – оборвала жена. Она теперь говорила жестко, зло, с надрывом. После такого тона, по опыту знал Александр, обычно следовали слезы. – Я, Саша, к твоему сведению, еще молодая, я еще пожить хочу, а не в обносках десятилетней давности ходить. А на твою получку даже полушубок более или менее приличный не купишь. Ладно, самому тебе ни хрена не надо, так обо мне, о детях подумай! Ты вот пришел на ночь глядя, ужин тебе разогревай и подавай! И не поинтересуешься, сколько что стоит в магазине и сколько чего на твое пособие по нищете, которое ты по привычке денежным довольствием называешь, купить можно. Мне семью кормить не на что, понимаешь ты или нет? Яблоки несчастные купишь – а потом глядишь, чтобы