Лорна Дун. Ричард Блэкмор
Том Фаггус остался с нами ужинать. Его штаны повесили сушить у огня, а взамен ему выдали лучшие штаны Джона Фрая. Тот был на седьмом небе: впоследствии он неоднократно рассказывал всем желающим о чудесной причастности своих штанов к великому человеку. Именно к великому: сейчас уже не всякий помнит о Томе Фаггусе, но в ту пору его знал в наших краях каждый встречный-поперечный, и молва о нем докатывалась даже до Бриджуотера.
Том Фаггус, веселый, жизнерадостный здоровяк, был незлоблив и доброжелателен к людям, и если, к примеру, человек, у которого Том только что отобрал кошелек на большой дороге, не бранился, но, напротив, воспринимал происшествие с юмором, Том, не задумываясь, возвращал разбойничью добычу. Но как бы там ни было, а деньги у людей он отнимал силой, и потому закон был против него. Я никак не мог взять в толк – пока не повзрослел и не нажил кое-какого добра собственными руками, – почему трудягу Тома звали вором и грабителем, а король-лежебока мало того что был первым человеком в государстве, но всякий подданный, отдавая ему свои денежки, должен был при этом еще и благодарить их величество, если тот соизволил их принимать. (Том Фаггус грабил, не рассчитывая, по крайней мере, на благодарность своих жертв!)
В пору малолетства я ничего толком не знал о том, что творилось в душе моего кузена, но помню, что за столом у матушки был испуганный вид и она то и дело прерывала гостя и шепотом умоляла его не болтать лишнего при детях, на что кузен всякий раз соглашался и заливал клокотавшее в нем возмущение обильной выпивкой.
– А теперь пойдем и навестим Винни, Джек, – сказал он после ужина. – Вообще-то я сажусь за стол только после того, как вдосталь напою Винни и задам ей овса, но сегодня ты ее изрядно погонял, и ей нужно было остыть после бешеной скачки. Сейчас она, подружка моя дорогая, томится без меня в конюшне, а она не привыкла к долгим ожиданиям.
Я с радостью пошел за Томом, а Анни украдкой юркнула следом.
Побывав у Винни, мы вернулись домой и сели у очага. Щурясь на огонь, Том Фаггус начал рассказывать нам всякие истории, которых, как оказалось, знал великое множество. Рассказывал он, правда, не о себе, а о том, что приключилось с другими, и речь его, свободная и выразительная, текла не прерываясь. Он говорил на разные голоса, и люди всякого возраста, пола и звания представали перед нами, как живые. Он проделывал это без улыбки на лице и рассмешил матушку так, что на ней лопнул новый корсаж стоимостью десять пенсов. Мы, дети, визжали от восторга, катаясь по полу, и только старая Бетти ворчала на кухне, глядя на это бесчинство.
Когда-то Том Фаггус занимался кузнечным делом в городке Нортмолтон в Девоншире, холмистой местности на границе Эксмура. Он умел читать и писать, у него был участок земли, стоивший сто фунтов, и две сотни овец. Рано осиротев, он усердно трудился с восхода до заката и вскоре весьма преуспел в искусстве подковывать лошадей и даже завоевал за свое умение золотую медаль. Увы, люди ревнивы к чужим успехам, и конкуренты люто возненавидели Тома за его золотые руки. И когда он пошел в гору, некий богатый джентльмен, проживавший по соседству, затеял