Бомбардировщики. Артем Драбкин
начинает снижаться, а потом вдруг как хватит на себя ручку, я даже о козырек головой ударился. Оказывается, мы за снегом не заметили, что начали планировать прямо на деревню.
Со второго круга стали садиться на поляну. Уже лыжами коснулись снега, а самолет все несет, несет и несет. Вдруг слева откуда ни возьмись береза, и мы об нее как стукнулись, и после удара самолет встал на нос… Вот тут, я помню, такие мурашки пробежали по спине…
На ночь нас приютили в ближайшей деревне. Утром пошли к самолету, а он лежит, как раненый солдат на поле боя… Общими усилиями с жителями деревни все-таки поставили самолет на «ноги». Осмотрели его, оказывается, винт треснул и помята кромка обтекания нижней плоскости. Кромка ладно, а вот винт надо менять. Вдруг один шофер из местных говорит: «Снимайте – мы его вмиг исправим!» Не совсем веря в то, что он сказал, принимаем с Васей решение – самолет на поле не оставлять. А пока мы возились у самолета, освобождая его от снега, в этой деревне шоферы мастерили нам винт. И вот уже, чуть ли не бегом, довольные своей работой, они притащили наш винт: «Пожалуйста!» Мы с Васькой глянули. Оказывается, они его под прессом выправили и наложили бандаж из жести. Проверили, насколько это прочно, но совершенно не подумали о том, как он будет себя вести, когда запустим мотор. Установка винта много времени не заняла, и Вася сел в кабину. Мотор заработал и тут же весь задрожал, да с такой силой, что казалось – вот-вот рассыплется на части. Через какие-то секунды мотор остановился – нарушилась центровка винта. Теперь у нас остался единственный выход – добираться в полк, взять там новый винт и приехать сюда.
Вася поехал в полк, а меня на два дня приютила одна семья. На третий день он вернулся с механиком и новым винтом, который мы тут же установили и подготовили самолет к вылету. И рассказывает мне: «А нас-то в полку уже считали погибшими…» Оказывается, в ту ночь из 16 или 18 экипажей на аэродром вернулись только четыре… Трое вообще так и не вернулись с этого вылета, видать, их сбили. А остальные, как и мы, совершили вынужденные посадки кто где, и почти все машины нуждаются в ремонте… Вот таким печальным результатом закончилась та памятная ночь. По-хорошему за такое этого комиссара стоило бы к стенке поставить, а этот еще и новое назначение получил.
– Вы упомянули, что у вас был летающий комиссар.
– Этот тоже был летающий.
– А вы сами могли поднять и посадить самолет?
– Конечно, мог! Это было нужно прежде всего мне самому. Ведь нередки были случаи, когда летчик бывал ранен или даже убит, поэтому подобный навык иметь было жизненно необходимо. Еще раз напомню, что парашютов у нас не было. Так что если самолет не сбили, он обязан вернуться!
– Известно, что летчики достаточно суеверны. У вас, например, были какие-то приметы?
– Лично у меня ничего подобного не было.
– А у друзей? Не бриться, не фотографироваться, 13-й номер?
– Нет, на подобные вещи мы внимания не обращали. Не