Операция «Царский ковчег». Трилогия. Книга 1. Олег Васильевич Филатов
удовольствием. Сердце у тебя доброе, спасибо. Скажи, Катя. А ты нашего Игоря помнишь?
– Да, Анна Ивановна, я сегодня его видела. Он предложил мне встретиться и вспомнить молодые годы.
– Игорь – хороший парень. Такой, до гроба любить будет. Выходи за него.
– Ну, что вы, Анна Ивановна! – воскликнула смущенная и, счастливая Катя.
– Так сразу. Надо подумать. А вдруг я ему не глянулась.
– У меня как у матери одно в голове: надо Игорю жениться. Внуков хочется… А больше ничего не надо.
С порывами ветра доносился далекий перезвон колокольчиков и бубенцов; Это ехали гости. Катя вглядывался в даль, освещенную яркими солнечными лучами, а на улице было безлюдно, а колокольчики все звенели и на разные голоса вторили им медные бубенцы.
Катя часто бывала в этом доме, и ей нравились просторные комнаты с широкими окнами и высокими потолками, стены из тесаных сосновых бревен, издающими смолистый запах. Нравилась ей и какая-то особенна чистота вокруг: полы блестели, на столе сверкала белизной скатерть, на окнах висели снежно – белые занавески. Чистота была Богом Анны Ивановны. Она проверяла, тщательно ли, вытирал гость сапоги в сенях. Она встречала их ласковой улыбкой, уважение к ее труду она считала лучшей рекомендацией человека.
Освободившись от хлопот, Анна Ивановна любила поиграть на рояле. Катя с удовольствием слушала музыку. Часто, Анна Ивановна была так поглощена музыкой, что иной раз и не слышала ни скрипа двери, ни легких шагов Кати.
Слушая «Лунную сонату» Бетховена в исполнении Анны Ивановны Екатерина всей душой своей погружалась в пучину, редкой по красоте музыки, то мечтательно – спокойной, то стихийно – бурной. Она ощущала нарастание страстного чувства, доходящего до настоящей душевной бури. Она словно вступала в зачарованный мир мечты и воспоминаний одинокого человека. На медлительном волнообразном сопровождении она начинала ощущать, как возникает полное глубокой выразительности пение. Чувство, вначале спокойное, разрасталось до страстного призыва. А затем постепенно наступающее успокоение, вводило всё в свое обычное русло, и вновь раздалась грустная, полная тоски мелодия, замирающая затем в глубоких басах на фоне беспрерывно звучащих волн аккомпанемента. А далее, музыка начинала напоминать Кате танцы эльфов. Мелодия чудесным образом переходила от мечтательности к могучему, гордому финалу, который воспринимался как стремительный вихрь страстных переживаний. Перед ней проносились темы – грозные, жалобные и печальные – целый мир взволнованной и потрясенной человеческой души. В ней самой разыгрывалась подлинная драма – столкновение душевных сил, страстное отчаяние, одиночества и неудовлетворенности.
При звуках «Лунной сонаты» она представляла себе прекрасную лунную ночь на озере в горах. За этим звучанием музыки раскрывался личный мир человека – от сосредоточенного, спокойного созерцания до крайнего отчаяния.
Но сегодня эта музыка настроила её на лирический лад. Она с нетерпением