Фельдмаршал в бубенцах. Книга первая. Нина Ягольницер
поглаживал шею жеребца.
Неожиданно тетивщик вскинул голову и насторожился.
– Лотте, за нами кто-то следует.
Годелот встряхнулся, выныривая из омута размышлений, и прислушался:
– Я ничего не слышу.
Он проговорил это скорее машинально, слуху Пеппо он уже научился доверять. А итальянец выпрямился в седле, и крылья носа вздрогнули, как у охотничьего пса.
– Это наверняка крестьяне. Все, кому посчастливилось уйти из деревень, должны были бежать только в лес, – еще говоря это, Годелот ослабил ремни аркебузы, вынимая пороховницу. Он не слишком верил, что напуганные бойней жители Кампано станут открыто бродить сейчас по лесу.
Но Пеппо обернулся к спутнику:
– Это конные, Лотте, и их немного. Быть может, трое или четверо. Я слышу перестук копыт, а от отряда гул бы шел.
Годелот нахмурился. Они не встретили ни души в разоренном графстве, откуда взялись эти преследователи сейчас? Всадники могли быть лишь военными. Мародерам же нет резона гоняться за ними, пренебрегая зажиточными деревнями Кампано. Куда вернее, что это соратники ландскнехта, собравшиеся взыскать с убийц должок…
Но рассуждать времени не было. Обостренный слух Пеппо дал им фору, заранее предупредив о погоне, и нужно было воспользоваться преимуществом. Годелот лихорадочно размышлял.
Итак, сам он в этом лесу, как дома. Но с ним слепой спутник на чужом коне, не могущий ни сам выбрать дорогу, ни положиться на скакуна. Кирасир оглянулся – широкая просека прошивала лес гладкой прямой лентой. На этой торной тропе их расстреляют из арбалетов, даже не целясь. Оставалось надеяться на быстроту коней и постараться достичь Волчьего лога. Там, в сети глубоких оврагов, можно укрыться вместе с лошадьми и переждать погоню.
– Пеппо, – шотландец нагнулся и схватил каурого за поводья, – не будем проверять, кто позади нас. У нас здесь не осталось доброжелателей. Тропа все время идет напрямик, скачи, не рассуждая, скачи, что есть сил. Я предупрежу, если чего, а пока просто вперед.
– А ты? – Пеппо придержал коня.
– Я поскачу за тобой. Каурый бойчее моего служаки, ему сподручней будет впереди.
Но Пеппо стиснул зубы, и в голосе его прорезались знакомые ноты клокочущего бешенства:
– Бойчее… Ты поскачешь позади и прикроешь мою бесполезную шею от пули. Не ври, Мак-Рорк, я как облупленного тебя чую! Езжай вперед, осел, тебя ждет Венеция! А с меня что им взять?
– Нас ждет смерть! – рявкнул Годелот, – и она с каждой секундой ближе, а ты этикеты развел! Ты уже знаешь, каковы у мародеров забавы, поверь, слепота – это не худшее, что они могут причинить побежденному! Скачи, дуралей, не рассуждай!
Злость не мешала Пеппо сознавать, что за пустыми препирательствами утекают драгоценные минуты. Выругавшись, он дал каурому шенкеля и понесся по просеке, слыша позади топот коня Годелота. Звон сбруи и фырканье скакуна отчего-то обрели странную громкость, издали неслась приглушенная