Женский приговор. Мария Воронова
насладились классическим искусством.
Вот странность, одни родители, одна семья, одно воспитание, но Яша ходил на спектакли с удовольствием, а Анька воспринимала их как повинность. Бесполезно было объяснять, что другие дети могут только мечтать попасть на «Щелкунчика» или «Спящую красавицу», что Ане повезло увидеть настоящее искусство… Волшебство Кировского театра не трогало ее, девочка сидела со скучающим видом, а когда дома спрашивали, что понравилось больше всего, отвечала: «Когда музыканты настраивались».
Зато теперь слушает какое-то говно, за уши не оттащишь! Действительно, музыканты в театре лучше настраивались.
Надежда Георгиевна нахмурилась. Неужели она упустила дочь еще до школы? Нет, нет, Аня была нормальной девочкой, пока не подружилась с Михаилом Шевелевым, то есть с Мийкой!
У Нины Михайловны была близкая подруга Ариадна Ивановна, удивительно элегантная дама. Встретив ее в прошлом году у тетки мужа, Надежда Георгиевна впервые в жизни сообразила, что после шестидесяти лет совсем не обязательно превращаться в старую развалину.
Ариадна Ивановна работала аккомпаниатором у Нины Михайловны, но дружба этих женщин зародилась гораздо раньше, в годы войны. Отец Нины служил ведущим инженером на подмосковном авиационном заводе, и когда было принято решение об эвакуации в Куйбышев, Нина привезла отцу десятилетнего сына Ариадны, чтобы тот взял его с собой. Это решение спасло мальчику жизнь – в блокадном Ленинграде болезненный ребенок не выжил бы.
Нина и Ариадна прошли всю войну во фронтовой концертной бригаде, обе получили похоронки на любимых мужей и потом всю жизнь старались держаться вместе. Выходило это у них как-то очень тонко и элегантно: обобществляя многие вещи, они умели не заступать границы, где начиналось личное.
Иногда Нина Михайловна брала Яшу с Аней на дачу к Ариадне, провести выходные на свежем воздухе. Как-то Надежда Георгиевна сказала, что выросла в деревне и все умеет, поэтому хотела бы тоже поехать. Пока дамы и дети отдыхают, она сделает всю черную работу по даче. Нина Михайловна поморщилась: «Дорогая, это не совсем удобно. Мы с детьми – гости, а гости не приглашают своих гостей». Сначала Надежда Георгиевна обиделась, а потом поняла, что не права.
Сын Ариадны Ивановны, Паша, а вернее сказать, Павел Дмитриевич Шевелев, как раз и вырос в такого родственника, на которого уповает вся семья. Начав карьеру по комсомольской линии, он стремительно рос, потом перешел в московский партийный аппарат, а одиннадцать лет назад вернулся в родной город вторым секретарем обкома КПСС, и Нина Михайловна по секрету (тьфу-тьфу, чтобы не сглазить) предрекала ему хорошие шансы вскоре стать первым секретарем.
Надежда Георгиевна чаще видела его в газетах и по телевизору, чем воочию. Первый раз они встретились на похоронах отца мужа. Тогда она была еще новобрачная, с только-только завязавшимся под сердцем Яшей, и Павел Дмитриевич был совсем молодой мужчина – высокий, широкоплечий, красивый той