Феномен ментализма: гипноз и абсурды сознания. Иса Багиров
последствия перелома можно только при помощи специалиста. Если не наложить гипс, не зафиксировать сломанную конечность в правильном положении, кости, разумеется, рано или поздно срастутся. Но в искривленной форме.
Вот вам простой пример. Солдат-десантник во время прыжка с парашютом неудачно приземлился и сломал ногу. Но командиру об этом не сказал. Посчитал, что жаловаться на боль в ноге – не по-мужски. А у десантников свои нормативы. Каждое утро – пробежка на пять километров. Наш солдат, превозмогая боль, бежит. Но, поскольку вся казарма знает о его травме, остальные десантники из чувства солидарности сбавляют темп пробежки. Командир недоумевает: почему его бравые солдаты вдруг резко снизили скорость. Недели две отряд покрывал бойца. Командир исходил гневом. Думал: саботаж. А в это время нога нашего солдата потихоньку срасталась – и срослась: в изуродованном виде. Когда кто-то разумный все же проговорился об этом командиру, горе-героя срочно отправили в хирургию. Кость пришлось ломать заново.
Я привел этот пример для того, что показать: во-первых, серьезные травмы не проходят бесследно, во-вторых, они влияют не только на жизнь травмированного человека, но и вовлекают в зону этой травмированности его близких.
Что бы ни подразумевала под собой физическая травма (удар, укол, рана, перелом, порез, укус, ожог), она всегда идет в ущерб и во вред. После травмы наша жизнь развивается хуже, чем прежде. Мы переживаем все фазы травмирования, от острой, как вспышка, боли до ее угнетения и затухания. Но последствия травмы остаются, даже если внешне ничем не проявляются.
Травма настигает нас неожиданно. Это схоже с приступом эпилепсии: никогда нельзя предугадать момент падучей. С физической травмой все довольно просто: место перелома ноет на непогоду. Механизмы психологической травмы намного сложнее. Попробуем разобраться в них.
Вы замечали, что ваше настроение иногда вдруг резко меняется с хорошего на плохое? Откуда берется этот внезапный дискомфорт? Может, его навеяло давно прошедшее и крепко забытое негативное для вас событие?
Психологический дискомфорт всегда находит проявление на телесном уровне. Это прекрасно описано у классиков. Лично мне даже кажется, что чем более травмирован персонаж, тем глубже произведение. Впрочем, судите сами.
Русские классики часто прибегали к описанию лихорадки как последствия психических травм. Героиня пушкинской «Метели», переживая полученный удар, впадает в продолжительную нервную горячку. И есть от чего: ведь девушку случайно обвенчали с первым встречным! Осознав это, она сначала падает в обморок, затем сутки обдумывает случившееся, и вот ее подсознание формирует концепт устойчивой психологической травмы. Затем две недели героиня лежит в горячке, находясь на краю гибели. И после – несколько лет проводит в затворничестве. Пока не сталкивается со своим «случайным мужем» лицом к лицу – то есть пока не переживает столь же сильное, но теперь уже целительное, потрясение.
Или возьмем другой пример. В «Братьях Карамазовых» Федор Достоевский описал острый фебрильный психоз, развивающийся