Под покровом угольной пыли. Олег Колмаков
отражение лица незнакомого ему человека.
– Твою мать! – ругнулся Шаталов и скрылся за дверью ванной комнаты. Сейчас в его голове пульсировала лишь одна мысль: ожог на лице – это навсегда. Даже самые искусные пластические операции не смогут окончательно скрыть тех шрамом и стяжек кожи. Ничто, более не поможет ему вернуть его былой облик.
Он не нашёл ничего лучшего, чем подставить свою голову под мощную струю холодного душа. Его щёки, лоб и подбородок немедленно защипало неприятной болью, будто бы кожа на этих участках лица, сплошь состояла из мелких и глубоких порезов.
От нестерпимой боли Сергея зажмурился, потому и не увидел он… Скорее, Шаталов лишь по-чувствовал как что-то липкое отслоилось от поверхности его лица. И как это «что-то», с неприятным чваканьем упало на дно ванны. Приоткрыв глаза, он уставился на то место, откуда и донёсся этот неприятный шмякнувший звук.
О, ужас! То была кожа с его собственного лица. Словно резиновая маска, с нечёткими отверстиями для глаз и рта – она плескалась в кровавой воде на самом дне ванны.
Со страхом предрекая самую худшую картину и заранее подготавливая себя к чему-то неминуемо трагичному, Сергей медленно обернулся к зеркалу. Однако там, к своему неописуемому восторгу, он вновь увидел свою прежнюю и привычную (без каких-либо изъянов) мокрую физиономию.
Покидая ванную комнату, Шаталов столкнулся в коридоре с Верой. После более чем пугающего серёгиного «твою мать», она крадучись подобралась к двери санузла и попыталась подсмотреть, что делает там её супруг.
– Серёжа, ты так страшно кричал. Может, мы всё-таки сходим к врачу? – быстро сообразив, что муж её в относительном порядке, осторожно поинтересовалась девушка. Просто она не нашла ничего более подходящего для первой реплики.
– Уж будь уверенна, я к нему обязательно схожу. Причём, завтра. И без тебя. – с некоторой чертовщинкой в глазах ответил Шаталов. – Знала бы ты, чего этот ухарь со мной учудил. И ещё не известно, чего ждать мне от самого себя, потому как не ведаю я какую дрянь он впихал в мою башку, пока я находился в бессознательном состоянии. Как простого лоха, он обвёл меня вокруг пальца. Уж и не знаю, с чего это вдруг я подзабыл о том, что такие уроды как твой Пётр Константинович, готовы на всё, дабы затянуть простачков в свою «обдираловку». Ну, ничего. Уже завтра я устрою ему спецпроверку с особым пристрастием. Тогда и поймёт наш доктор, с кем он взялся шутки шутить.
В те минуты, когда Сергей прибывал вот в подобном, чересчур взвинченном и раздражённом состоянии, Вера предпочитала не вступать с ним в какие-либо споры или пререкания. Она знала, что муж её достаточно быстро выходил из себя. Однако, настолько же скоро он был и отходчив. После чего принимался извиняться, просить прощения, то есть, становился более сговорчивым. До этого самого момента супруга и решила отложить, начатый было разговор.
«А возможно, Серёга и прав. – возвращаясь