Смерть Сталина. Леонид Млечин
Шаляпин впервые увидел Сталина:
«Я не подозревал, конечно, что это – будущий правитель России, «обожаемый» своим окружением. Но и тогда я почувствовал, что этот человек в некотором смысле особенный. Он говорил мало, с довольно сильным кавказским акцентом. Но все, что он говорил, звучало очень веско – может быть, потому, что это было коротко.
– Нужно, чтоб они бросили ломать дурака, а здэлали то, о чем было уже говорэно много раз…
Из его неясных для меня по смыслу, но энергичных по тону фраз я выносил впечатление, что этот человек шутить не будет. Если нужно, он так же мягко, как мягка его беззвучная поступь лезгина в мягких сапогах, и станцует, и взорвет храм Христа Спасителя, почту или телеграф – что угодно. В жесте, движениях, звуке, глазах – это в нем было. Не то что злодей – такой он родился».
Завещание Ленина, как его ни толкуй, содержало только одно прямое указание: снять Сталина с должности генсека, остальных партийных вождей менять не надо, хотя Ленин и указал недостатки каждого из них. Но Сталин – единственный, кто остался на своем месте, уничтожив других.
Писатель Корнелий Люцианович Зелинский со слов Александра Фадеева и Петра Павленко передал разговор, который состоялся осенью 1932 года на квартире у Горького на встрече писателей со Сталиным и другими руководителями партии.
Писатели попросили Сталина рассказать что-то о Ленине.
«Подвыпивший Бухарин сказал:
– Расскажи, как Ленин просил у тебя яд, когда ему стало совсем плохо, и он считал, что бесцельно существование, при котором он точно заключен в склеротической камере для смертников – ни говорить, ни писать, ни действовать не может. Что тебе тогда сказал Ленин, повтори то, что ты говорил на политбюро.
Сталин неохотно, но с достоинством сказал, отвалясь на спинку стула и расстегнув свой серый френч:
– Ильич понимал, что он умирает, и он действительно сказал мне – я не знаю, в шутку или серьезно, но я вам рассказал как серьезную просьбу, – чтобы я принес ему яд, потому что с этой просьбой он не может обратиться ни к Наде, ни к Марусе. «Вы самый жестокий член партии» – эти слова Сталин произнес даже с оттенком некоторой гордости».
Сталин потрясал посетителей фантастическими познаниями в разных областях жизни. Причем казалось, что он все это знает давным-давно. Никто не догадывался, что Сталин тщательно готовился к каждой встрече и каждому заседанию. Секрет раскрыл один инженер уже в наши годы. Накануне большого совещания Сталин пригласил этого инженера к себе и долго расспрашивал обо всех достоинствах и недостатках важного изобретения. А на следующий день поразил участников всесоюзного совещания своими техническими познаниями.
Нарком тяжелого машиностроения Вячеслав Александрович Малышев был потрясен, когда на заседании Комитета обороны Сталин заговорил о недостатках новой самозарядной винтовки (СВТ-40):
«Многие из присутствующих удивились, так как знали, что винтовка хорошая и сам т. Сталин давал ей хорошую оценку.
– Да, – повторил Сталин, –