Вселенский Спасатель. Книга 1. Планеты ада. Владислав Александрович Костюков
рассматривал пузырь. Его чёрный без белого ореола огромный глаз пылал ненавистью. Бес, одетый в шкуру ворона, понимал, что шар мешает смерти ребёнка. Ворон держал кроватку одной лапой, другой лапой срывал ненавистный пузырь. Борьба шара с вороном длилась долго. Ему изменила удача. Шар, не смотря на старания беса, держался. Луч продолжал расширяться, сотни, потом тысячи, наконец, миллионы ласковых рук распутывали клубок света. Миллионы и миллионы крыльев летали в межзвёздном пространстве, крылья нежных духов различны узорами, головные уборы разнообразны, не смотря на внешние различия, они связаны одной целью, спасти человеческое дитя, винтик на страже божьего царства. Луч расширился, охватив собою – Вселенную. Огромный трон, яркий, до слепоты человеческого глаза. Там сидел Он, Создатель, единый в трёх лицах, Бог Отец, Бог Сын, Бог Святой Дух. Трон – соткан из миллиардов миллиард прозрачных сияющих золотых нитей. Ленты, сплетающие престол, поднимались с возвышенности, на престоле восседал обликом – человек, Большая седая борода его, развиваясь на звёздном ветру. Она покрывала Вселенную. Глаза старца – сияли добротой. Они излучали свет. Смертного, с чёрной душой, взгляд сжигал. Серой душе он дозволял прятаться. Душу праведника взор ласкал. Свет от огромного нимба Создателя блестел тысячью солнц. Живой человек, даже праведник, приблизившись к престолу, сгорел бы от блеска миллиона нимбов. По правую руку от старца возвышался трон, на котором сидел – БОГ Сын, равноправный Ему – Богу Отцу. Его тонкие черты внушали благоговейный трепет. Тепло Бога Сына обжигало чёрных грешников. Жар его согревал серых не пришедших при жизни к богу, не совершивших больших прегрешений, остававшихся в чистилище – до судного дня. Бог – Сын давал праведникам счастливую жизнь в раю. Третий трон сиял белизной. Его Хозяин всегда, на протяжении всего сущего… и до сотворения мира… видоизменялся. Старец, молодой мужчина, голубь. Иногда ярко-белым облаком, резал грешников.
Укутывал нежностью праведников. Светой дух не давал сгореть от блеска миллиона нимбов на холме: серым душам, так и не пришедшим к Святой Троицы, единому Отцу сущего бесконечного эфира и падшим ангелам – порождения Мрака. На вершине, рядом с престолами Святой Троицы, сидела женщина с ребёнком на руках. Лик её тонок. Прекрасен. Голова окутана платком. Над головой Божьей Матери и Бога-ребёнка – сияющий нимб.
– Кто он! – Спросила Святая троица, голос, отразившись от небес, попал в каждую душу.
– Произведение твоё отче! – Вторил, Богородице, сонм голосов. Святых. Ангелов третьего неба. Ангельских престолов. Херувимов. Серафимов. Глас их подхватили ангельские силы. Господства, власти – второго неба. Голос старших, общий глас подхватило первое небо. Ангелы Хранители. Архангелы и Ангельские Начала. Святые угодники божьи. Пророки. Апостолы. Мученики. Святители. Преподобные. Бессребреники. Блаженные и Праведные – продолжили.
– Почему представлен не был? – Вопрос задан строго, но не категорично.
– Люди слабы! Сатана бесчинствует! – молвил Святитель Николай.
Тот, которого люди прозвали Чудотворцем, задумался.
«Нужно