Бедные, бедные взрослые дети. Галина Гонкур
отцом – которого у нее и раньше-то было не особенно много, а теперь не было и вовсе. И учителем, и другом, и лучшим советчиком. И вообще, человеком, с кем Наташа позволяла себе быть настолько искренней и откровенной, насколько для нее это вообще было возможно. Именно он в последнем, одиннадцатом классе, сказал ей, максимально четко и жестко:
– Наташа, ты давно у меня просила совета куда пойти учиться, как сориентироваться в своих мечтах по поводу будущей работы. Так вот что я тебе скажу. Академическую науку мы с тобой отметаем: ты явно не Мария Склодовская-Кюри, не будем себе врать. Твое главное достоинство – твоя грандиозная, особенно для молодой девушки, воля, целеустремленность, готовность добиваться своего, не считаясь с затратами и жертвами. Последнее, кстати, может принести тебе не только желаемые дивиденды, но и много проблем, если ты не научишься держать это свое замечательное качество в узде. Иди в бизнес. Получай профессию, там сейчас востребованную – по рекламу, там, что-нибудь, или про бухгалтерию. И вперед, делать карьеру. Я абсолютно в тебе уверен, все у тебя будет хорошо, или, как сейчас принято говорить, круто. Для тебя это важно, как, впрочем, и возможность обеспечивать себя. Базу ты здесь получила такую, что легко поступишь в любой вуз. Главное – не теряй вот этого своего качества «танка во время прорыва» и все будет у тебя просто отлично!
Наташа послушалась Николая Михайловича, и, как показала жизнь, ни разу пока об этом не пожалела. Надо, кстати, ему коньяка будет 1 сентября привезти. Он любит армянский, настоящий, она знает, где его заказать. Главное – не забыть. Она любит побаловать старичка. Он заслужил.
– Тусь, привет! Не разбудил?
Михай. Братец. Только он может позвонить с этим нелепым и невинным вопросом в 7 утра в субботу. Не говоря уже про форму обращения – «Тусей» Наташу называли только два человека в этом мире, он и мама, иногда еще Натуцой звал, на молдавский манер. Остальные – Наташей, Натальей, Татошкой (это уже Руслан, в минуты особой нежности). А раз так – жди, шерсть на холке дыбом, жизнь брат ведет странную и непонятную, его звонок моет не сулить ничего хорошего.
После той истории много лет назад, когда Наташе пришлось одной уезжать в Бабаевск, он все-таки уехал с друзьями на заработки в Румынию. Не сразу, но уехал. Аурика очень волновалась, отпуская сына без денег и практически «в никуда» – обещалась какая-то туманная «работа на ферме» у родственника знакомых. Мобильных телефонов тогда не было, и те полгода, которые Михай не выходил на связь после отъезда, добавили значительное количество седых волос на голове у матери.
Отработав три месяца на захолустной свиноферме, за еду и ночлег, в должности, как назвал это Михай, «говноуборочного комбайна», он сбежал оттуда. Послонялся по стране – Тимишоара, Яссы, Сибиу, Брашов, ночной охранник в магазине, билетер в музее, посудомой в ресторане, ростовая уличная кукла, рекламирующая местный магазин меховых изделий (блин, вот поди скажи, что удастся побыть русским песцом