Трое против Нави. Сергей Анатольевич Остапенко
поросших жесткой травой. И черт (или любой его мифический аналог) меня подери, если в тот момент я не почувствовал себя настоящим яритом, явившимся на испытание.
Чувство было хорошее, но оно быстро прошло. Такова уж природа хороших ощущений: они недолговечны, идет ли речь о вкусе хорошего вина, первой влюбленности или интересной книге.
Выбравшись из области мифов, Варья слегка коснулся настоящей истории своего народа. Исходя из того, что я понял, яриты, или ярии были некогда многочисленным союзом родов, обитавшим где-то в степях и лесах на равнинах Причерноморья. Страж Святилища Огня вспоминал о той эпохе с нескрываемой ностальгией. Для него это был своеобразный Золотой век. Не знаю уж, в самом ли деле всё обстояло так замечательно или старик был склонен идеализировать молодость. Но описанный им социальный уклад показался мне достаточно справедливым, а многие детали жизненного обустройства, на мой взгляд, вполне заслуживали применения в современном обществе. Смущение у меня вызывали, пожалуй, его постоянные соскоки в область, далекую от реальности: какие-то «боги», спустившиеся с небес, сказочные существа и прочее в том же духе. Впрочем, в свете того, что сейчас творилось со мной, это выглядело не так уж смешно.
– Вот так, – сказал дед. – С тех пор я всегда нахожусь здесь. У Священного Очага я принимал юношей, и вместе мы начинали испытание, прошедший которое становился достоин жить и называть себя человеком. На Землю он возвращался обновившимся, настоящим воином, сильным, мудрым, справедливым. Всех недостойных пожирал демон Харутугшав, из чрева которого есть путь только в ничто. Таков был закон, и он будет таким всегда, несмотря на то, что испытания больше не существует.
Тут я запротестовал:
– Это уж слишком! На Земле даже за убийство не всегда дают смертный приговор, а тут можно окочуриться из-за того, что природа не наделила тебя умом или силой. Зачем же сразу в ничто! Надо дать парням потренироваться и пусть пробуют снова. Тут предки явно перегибают палку.
Хранитель задумался.
– Не знаю, может, это и правильно, – изрек он наконец. – Но я не властен над этим. У меня своя задача, а остальное – забота питаров и на их совести.
Я кивнул, соглашаясь. Передо мною в который раз встала дилемма: как ко всему этому относиться? А может, здесь есть какой-либо третий вариант выхода? Лазейка в здравый смысл, способ все объяснить и примирить противоречия?
– Мир предков, – проронил я в замешательстве, – так это не моя Земля? Я грешным делом сначала подумал, что… – (тут я вспомнил, что как раз и помыслил, будто отправился к праотцам, и поэтому сознательно закончил иначе) – …умер.
– Нет, что ты, пока нет, – успокоил он меня.
– Что значит "пока"? – всполошился я, холодея.
– Твое тело там, где ты оставил его, приняв сому. В мое время тела охраняли жрецы в ритуальных хижинах, чтобы покой испытуемых не тревожили. Но твоя сущность, атман, попав сюда, временно облеклась в новую