Я тебя не помню. Юлия Шепелева
отсюда. Но, возможно, это не понадобится. И я уже предупредил, что они не поддерживают с нами отношения.
Но Джессика будто не слышала последних слов. Он видел, как засияли от радости и удивления ее темные глаза, и с трудом сдержал улыбку.
Глава 3
– Почему же вы все-таки согласились мне помочь?
Эдвард сам толком не знал, почему. И хмуро ответил:
– Исключительно из-за вашего брата. О нем у меня остались весьма хорошие воспоминания. Я даже жалел, что его потом перевели в другую роту. Хороших офицеров и так почти не осталось.
Джессика рассчитывала примерно на такой ответ. Правда, думала, что он прозвучит помягче, а потому немного растерялась.
– Я… я совсем забыла сказать, что заплачу вам за помощь… – сказала она.
– Мне не нужна никакая оплата, – резко ответил Эдвард. – Я помогаю вам просто в память о Джеймсе, – увидев, как от последних слов глаза девушки погрустнели, Престон добавил: – Если он всё же погиб, а не остался жив и где-то скрывается. К тому же, я ничего не обещаю и не гарантирую вам никакой результат.
Он внимательно посмотрел на Джессику, сидевшую, как и вчера, напротив стола, потом – на Роберта, неспешно расхаживающего вдоль стены и с интересом изучавшего обстановку вокруг, затем взял пачку писем.
– Я положила их в том порядке, в каком они приходили, – пояснила Джессика. – И подчеркнула то, что показалось мне важным. Но, возможно…
– Позвольте мне самому посмотреть… – отрезал молодой человек, не поднимая взгляда от первого открытого письма.
Девушка обиженно поджала губы, но замолчала.
“Не так уж тут и плохо, если ты переживаешь об этом, Джесси. Не родительский дом, конечно, но всё терпимо”.
Прочитав это, Эдвард мысленно усмехнулся – все-таки Джеймс умел оставаться оптимистом.
“Еще мне повезло попасть в отличный офицерский состав. Все на удивление легко нашли общий язык…”
Граф тяжело вздохнул – почти никто из этих офицеров не вернулся домой.
“… И капитан у нас отличный, Эдвард Престон. Хотел бы я быть таким же рассудительным, как он. Но он со мной довольно часто общается, а значит, есть шанс чему-то поучиться”.
Было очень странно читать о себе.
В следующих письмах Джеймс рассказывал о сражениях, каждый раз успокаивая Джессику, что всё совсем не так страшно, как может казаться. Как же заботлив был брат к чувствам сестры.
Он действительно упоминал Эдварда несколько раз – даже приводил какие-то его слова, которых тот уже и не помнил.
Наконец Престон добрался до последнего письма.
“Я чувствую, что скоро случится что-то плохое. Чувствую, что приближается темнота. Глупо такое писать, ведь опасность здесь поджидает почти каждый день, но обычно я рвался в бой бесстрашно, а сейчас почему-то будто чувствую беду. Возможно, я просто устал”.
От этих слов Эдварду стало не по себе. Он потерял на войне много друзей, и некоторые из них тоже словно предчувствовали свою гибель, рассказывая ему об опасениях буквально за несколько часов до смерти. В памяти