Контроль над разумом и другие сражения холодной войны. Леонид Млечин
и англичане полагали, что Сталин сознательно остановил свои войска и дал немцам подавить Варшавское восстание, чтобы создать политический вакуум и очистить площадку для польских коммунистов.
Союзники просили разрешения использовать советские аэродромы, чтобы на них могли садиться самолеты, которые вылетали бы из Италии, чтобы снабжать с воздуха польских повстанцев.
Сталин обещал помочь восставшим полякам. Но 15 августа первый заместитель наркома иностранных дел Андрей Януарьевич Вышинский отверг просьбу союзников разрешить их самолетам садиться на аэродроме в Полтаве. Британским самолетам не хватало керосина, чтобы вернуться на свои аэродромы. Летчики сбрасывали груз над Варшавой и прыгали с парашютом.
Гарриман добился встречи с Молотовым, сказал ему о том, что «ненужная гибель» американских и британских летчиков произведет тягостное впечатление на союзников:
– Отказ в помощи полякам, которые ведут теперь борьбу в Варшаве, никогда не будет понят в Соединенных Штатах, каковы бы ни были ошибки польских руководителей. Я уверен, что если Молотов продумает эти факты, то он пересмотрит свое решение.
Переводчик Павлов пометил: «Эти свои последние слова Гарриман произнес сильно взволнованным голосом».
Гарриман вспоминал, что это были «самые трудные переговоры». Вернувшись к себе в Спасо-хаус, посол Гарриман засел за письмо Рузвельту:
«Единственное, во что я здесь верил, была надежность слова Сталина. Теперь он нарушил свое обещание, данное Миколайчику, и сделал это безо всяких видимых оснований. Только что Сталин обвинял поляков в нежелании «драться против немцев», а 9 августа, встретившись с Миколайчиком, назвал варшавское восстание неразумным.
Польская проблема, важная сама по себе, может предвещать ту же беспощадную советскую политику и на других направлениях… Советское правительство ошибочно воспринимает наше расположение как признак слабости и согласия с его политикой… Если мы не станем возражать, то по всем признакам Советский Союз превратится во всемирного громилу повсюду, где затрагиваются его интересы…»
9 сентября 1944 года Сталин и Молотов все-таки согласились принимать самолеты союзников на своих аэродромах. 13 сентября и советская авиация начала полеты на Варшаву. Но было поздно. К тому времени восстание было фактически разгромлено немецкими войсками…
Осенью 1939 года Сталин принял участие в разделе Польши. Часть польской территории была присоединена к Советскому Союзу. Сталин согласен был только на такое правительство в Варшаве, которое признает новые границы. Министры-эмигранты, нашедшие убежище в Лондоне, не были готовы к такой жертве. Значит, считал Сталин, Польшу должны возглавить другие люди. И они нашлись. Но его ставленников не признавали союзники.
На совещании трех министров иностранных дел в Ялте в феврале 1945 года нашли компромисс:
«Действующее ныне в Польше Временное правительство должно быть реорганизовано