Жернова времени. Александр Свистунов
вышел из шатра и в сопровождении двенадцати копьеносцев побрёл к центру городка. Странным было это поселение, такого Артаксерксу видеть не приходилось. Дома будто сделаны из кости. Под всеми окнами жёлтые подтёки, словно жители выливают помои прямо на стены, не покидая жилищ.
В центре городка, на месте где сходились все девять улиц, стояло нечто бесформенное – коричневое возвышение, похожее на пережёванный финик. А рядом на квадратном постаменте в небо вытягивался каменный бог со свинячьей головой. Руки у изваяния были скрещены на груди, одна из них держала жезл, другая – пучок пшеничных колосков. Всё было выполнено из серого камня с фиолетовыми прожилками.
Артаксеркс остановился у подножия, затем обошёл статую кругом. Свиное рыло не удостоило царя взглядом, оно смотрело вдаль, поверх костяных домов.
«Что за странное божество? – подумал Артаксеркс. – Насмешка какая-то, издевательство».
Он вспомнил громадное изваяние с ослиной головой, возведённое в Мемфисе. Артаксеркс велел египтянам почитать себя, как властелина, а те изваяли монумент с ослиной башкой – дали понять, как они почитают персидского царя. Когда Мемфис захватили, Артаксеркс не стал крушить статую, он велел вывести из главного храма священного быка Аписа и принести его в жертву ослу. Египетские жрецы смотрели, как закалывают воплощение их бога, как его жарят на огромном вертеле, как священное мясо съедает голодная толпа, позабывшая о вчерашнем раболепии. И сам Артаксеркс поучаствовал в пиршестве, он съел сердце Аписа. Мозг священного животного достался родосцу Ментору – союзнику персов в этой войне, а бычьи глаза с удовольствием сожрал евнух Багой.
В тот день бог-осёл надменно взирал на жрецов. Ничто не дрогнуло на его лице, даже когда Мемфис топтали, словно коровью лепёшку, когда грабили храмы, насиловали знать, сотнями казнили пленных египетских солдат. Артаксеркс приказал и впредь поклоняться ослу, а сам двинулся дальше – опустошать страну, преследовать бежавшую армию фараона Нектанеба.
И вот – бог с головой свиньи.
Артаксеркс подозвал к себе визиря.
– Что говорят жители? Как называют своего бога?
– Мы не понимаем их языка. Жестами они показывают, что свинью принесло ветром.
– Ветром?
– Ну да. У них вообще всё связанно с ветром. Показывают, что и в груди у них ветер.
Артаксеркс нахмурился.
– Возьми двоих, а лучше троих, и вскрой им грудь, – приказал он визирю. – Если там ветер, то я напрасно топчу эту землю.
Царь направился обратно, едва не обгоняя собственную охрану. Он всегда чувствовал себя уязвимым, если чего-то не понимал, а когда разобраться не получалось – непонятное подлежало уничтожению.
Персидские маги предрекли, что в период его правления будут обильные урожаи и не менее обильные казни. Как обстояло дело с урожаями, Артаксеркса волновало меньше всего, а вот относительно казней – кажется, предначертанное сбывалось. Головы покидали плечи так же легко и естественно,