Кошмары в Салли Хилл. Клэр Твин
и если мне удастся разобраться в странностях нашего необычного городка, то впереди меня ждёт прекрасное будущее и карьера. Только представьте: семнадцатилетняя девчонка разгадала нашумевшую историю Салли Хилл. Тогда мои фотографии появятся на всех первых страницах газет, включая New York Times1. А работать там – успех! Поэтому, как у настоящего репортёра, у меня есть своя собственная фотокамера и блокнот с ручкой, в который я делаю все свои записи и наблюдения. Запомните: каждый может оказаться убийцей. Вообще-то люди близки к разгадке, они думают, что в лесу появился волк-людоед. Практически, это правда. Моя гипотеза немного отличается, потому все и называют меня больной, ибо я думаю, что убийца – оборотень. Хотите верьте, хотите нет, но это, к сожалению, правда. Если бы всё не видела собственными глазами – не поверила бы, однако, видела… С тех пор во мне бушуют противоречия: инстинкт самосохранения, любопытство, жажда приключений. Непреодолимая жажда.
Завязываю короткие волосы в хвостик, поправляю майку и брюки, а затем неаккуратно хватаю фотокамеру на шнурке и накидываю её на шею. Я точно знаю, куда идти. За это время мне удалось вызубрить всю местность, научиться разбирать следы различных представителей флоры и на всякий случай фауны. В запас со мной всегда моя личная «википедия» – мной лично составленный дневник о животных; пришлось ворошить всю городскую библиотеку в поиске нужных источников. Открываю окно, возвращаюсь за рюкзаком с необходимыми вещами, как дверь в мою комнату с непродолжительным скрипом отворяется. Черт, попалась…
– Ох нет, Марго, ты снова за своё? – мама устало выдохнула, сложив руки на груди. Её чёрные кудри закрывают половину её бледного лица, а под полупрозрачной рубашкой просвечивается бюстгальтер.
Чувствую себя глупо.
– Мам… – хочу было начать оправдаться я, однако томный голос перебивает:
– Тебе ещё не надоело?! Все и так тычут в тебя пальцами, а ты продолжаешь страдать ерундой!
– Это не ерунда, – громко вскрикнула я, и прядь моих красных волос падает на глаза. Я убираю их за ухо. – Погибло двенадцать человек. Возможно, их убил оборотень…
Тут женщина не выдерживает.
– Да нет никаких оборотней, Марго! Их не существует!
Я привыкла, что мне никто не верит, но слышать это каждый день – надоедает. Становится мгновенно больно. Странное чувство, будто я одна против целого мира. Хотя, наверное, так оно и есть.
– Я его видела собственными глазами, мама! И я докажу каждому, что не лгала! – перекидываю рюкзак через плечо и залезаю на подоконник. Мама делает резкий шаг.
– Дочка, пожалуйста, перестань вести себя так… Люди же все видят!..
Мои глаза устремляются на её лицо. Столько эмоций… Наши разговоры всегда заканчиваются ссорами, это необратимо, как, к примеру, закат или восход, как смена времён года.
– А ты скажи им, что я наркоманка. Ты же всегда так оправдывалась, – не скрывая ненависть, отвечаю я и прыгаю вниз прямо на подстриженную лужайку. За столько лет мне довелось
New York Times – американская ежедневная газета, издающаяся в Нью-Йорке с 18 сентября 1851 года.