Его княгиня. Оливия Штерн
глазищи, покрасневшие от слез, и сказала:
– Тут, конечно, не много осталось, но нам на первое время хватит… Надо убираться отсюда, Таро. Михай так этого не оставит.
И растерянно оглядела убогую обстановку избы, словно прикидывала, что можно взять с собой.
– Тебе дороги эти украшения? – он и сам удивился тому, что спросил. Казалось бы, ему какая разница?
Женщина пожала плечами.
– Золото – нет, вовсе нет. Это мне князь дарил. Разве что только бусы хотелось бы сохранить, но они ничего не стоят. Это мне от матушки осталось… И, верно, поэтому Михай их и не продал. За них много не выручишь.
– Мы можем ничего не продавать, – он пожал плечами, – я найду способ, как добыть деньги. И уж до Пустошей мы как-нибудь доберемся.
А про себя подумал – это будет долгим путешествием. Сейчас он не в том состоянии, чтобы открывать портал и путешествовать по тонкому миру. Восстановление тоже будет небыстрым.
Женщина быстро завязала в узелок свои сокровища, отвернулась и сунула их куда-то за пазуху. Помолчала, собираясь с мыслями, а потом спросила:
– Скажи, зачем нам туда? В Пустоши?
– Ты ж детей хочешь? Или я неправильно понял?
Она поежилась.
– Мне всегда говорили, что в замке на Пустошах – чудовища. А тебе туда зачем, Таро? Кто ты такой?
Вот что ей ответить? Он не знал. Сказать, что ничем не отличается от тех чудовищ, которых она так боится?
– В свое время я хорошо знал госпожу Лорин, – обронил сухо и отвернулся. Незачем выкладывать человечке всю подноготную.
– А, понятно, – сразу успокоилась она, – ты, верно, сумел доставить ей такое удовольствие, что она оставила тебя в живых…
Таро едва не расхохотался. И вспомнил.
… Как смотрела на него Лорин. Не отводя взгляда. Когда он одним легким движением перерезал ей горло, продолжая зачитывать текст заклинания.
– Ну, пусть будет так, – с усмешкой смотрел на то, как бледные щеки замарашки стремительно наливаются стыдливым румянцем. Кто бы мог подумать? И ведь замужем была…
И внезапно захотелось еще как-нибудь пошутить, чтобы совсем смутилась, но до слуха донесся странный звук. Голубые глаза женщины испуганно расширились – она тоже слышала. А потом заржал Щавель, привязанный снаружи.
– Мы не успели, – сипло прошептала она, хватаясь за голову, – не успели!
Таро молча прислушивался к происходящему снаружи. Что-то шелестело, шуршало по стенам сруба. Снаружи доносились приглушенные голоса.
– Так, – сказал он, – бери золото, одевайся. Мы сейчас выйдем отсюда.
И нахлобучил обретенную поутру шапку.
– Они, небось, с топорами и кольями, – едва слышно выдохнула она, непослушными руками накидывая на голову платок.
– Ничего они нам не сделают.
Вдохнув поглубже, Таро шагнул к двери, снял засов и толкнул ее. Ничего не вышло. Эти жалкие людишки подперли дверь снаружи.
– Ох,