Русские истории ужасов. Виктор Бакэу
как обычно, пошёл на работу, и с облегчением обнаружил, что ночью никто не умер. У подъезда на лавке снова сидел тот дедок, с которым я разговаривал накануне. Он мне улыбнулся.
– Здорово, молодёжь!
– Здорово, отец. Как вы?
– Потихоньку. На работу идёшь?
– Ага, – я кивнул и прошёл мимо него, но мне пришлось вернуться, когда он заговорил снова.
– Ты, что ли, комнату открыл-таки?
Я обернулся к деду.
– В смысле? Не открывал я ничего.
Выяснилось, что вчера кто-то видел, как в окне запертой комнаты горел свет.
– Точно там горел? Потому что это бред какой-то. Так комната заперта, я сам проверял.
Старик только плечами пожал.
– Может быть и перепутали. Я слышал просто. Старухи говорят, там свет вчера горел. И кто-то из окна выглядывал.
***
После этого я шёл на работу и ругался про себя. Квартира мне определённо не нравилась, а это значило, что снова придётся искать другую на съём.
Вечером мне опять не хотелось возвращаться. Я, впервые за долгое время, снова начал курить. И перед тем, как зайти в подъезд, остановился, чтобы выкурить сигарету и собраться с духом. У меня было дежавю – я чувствовал то же самое, что и своём деревенском доме. Мне казалось, будто кто-то наблюдает за мной из моих же окон, но когда я поднял голову, то никого не увидел.
Хренова квартира. Снова придётся переезжать.
***
Когда я наконец поднялся к себе, то почувствовал в комнате какой-то затхлый запах. Тот самый запах, как от старых вещей, книг и одежды.
«Ладно, – подумал я про себя, – ладно. Мне нужно переждать ночь, а там свалю к кому-нибудь на время».
Вещи свои я собрал в тот же вечер. Сумку с ноутбуком, документами и небольшой заначкой оставил на столе. Ещё раз проверил дверь в смежную комнату. Она была заперта крепко-накрепко, но как же сильно оттуда тянуло затхлостью!
Открыв окна нараспашку, я лёг спать, пообещав себе, что утром обзвоню друзей и съеду куда-нибудь. С этими мыслями я и уснул, поглядывая на дверь напротив.
***
Я как будто бы открыл глаза и тут же понял, что это снова сон. Тяжёлый и очень реалистичный сон. Снова первый этаж. Снова та самая, первая покойница и на этот раз мне приходится следовать за ней и наблюдать как бы из-за спины.
Она поднимается на второй этаж и стучит в одну квартиру – ей никто не открывает.
Она стучится в другую. В этой квартире слышны крики, шум скандала. Ей снова не открыли.
И в третьей тоже.
Тогда покойница поднимается выше. Она стучит в квартиру напротив моей. И ей открывают.
Соседка у меня словно бабушка – божий одуванчик. У неё светлые и добрые глаза. Я вижу её и как будто бы сквозь неё.
Покойница молча протягивает ей ковш с водой.
– Зоя, так это не мне! Не сюда, – говорит «Божий одуванчик» и машет рукой в сторону квартиры,