Ромашки в октябре. Галина Гонкур
так как почти ничего не ел. Разговорить его было невозможно. Да и трудно мне это: я сразу злиться начинаю и орать. Лучше не лезть, и я не лезла.
Дни тянулись один за другим, слипаясь друг с другом. В голове у меня постоянно варились всякие вопросы о прошлом, о текущей нашей жизни. Иногда я так задумывалась, что несколько дней пролетали незамеченными, и я с испугом видела на календаре четверг, в то время как мне казалось, что вчера был только понедельник.
Я понимала, что надо постепенно обустраивать нашу жизнь в Америке – цель была очевидна и неизбежна, – но мой мозг отказывался работать дальше, раскладывать цель на более мелкие и конкретные задачи, выстраивать пути ее достижения. То есть цель стояла, но я все как-то избегала начать движение к ней. Мне было стыдно от моего безделья и апатии, но ничего поделать с этим я не могла. Готовка была полностью на Кате, так что я взяла на себя уборку и могла драить полы хоть каждый день. Я как-то раньше и не предполагала, как это отвлекает от тяжелых мыслей. Ну, и ощущение собственной полезности какой-никакой тоже приносит.
Интересно, что в Америке раковины для мытья посуды всегда устроены у окна, в отличие от российской планировки кухонь. Так было и у Кати, так было и в фильмах про американскую жизнь, которые я пристрастилась смотреть, оправдывая это необходимостью аудировать чужой язык. Разумеется, на кухне была и посудомоечная машина. Но я наотрез отказывалась ею пользоваться, набирала гору посуды после еды и шла на кухню. Вода шумела, гора чистой посуды росла, за окном по кусту скакала какая-то птичка. Меня почему-то очень смешила мысль, что эта птичка – американка. Наверное, даже урожденная. Как бы узнать, понимает ли она по-русски? Как воробьи у нашего «Макдоналдса», прекрасно коммуницирующие с обедающими на открытой веранде и почти выхватывающие куски из рук. Или ей надо предлагать еду только на английском языке? Я так привыкла к крохе, что, когда мы ездили с Катей в «Волмарт» за покупками на неделю, я покупала ей корм для попугаев и насыпала его в деревянную кормушку, которую сделал Сергей в мастерской при доме, расписав ее вперемешку российскими и американскими флагами и пустив по низу надпись «Friendship! Together forever!» (Дружба! Вместе навсегда!), которую придумал Руслан, уже вполне бойко щебечущий на английском.
Потом, я много времени проводила в Интернете. Во-первых, процессами в России по продаже нашего имущества надо было руководить. Доверенность на ряд манипуляций юридического характера я оставила Кристине, Тамара тоже в этом деятельно участвовала, но я не хотела расхолаживать их своим невниманием к происходящему, так что регулярно проводила у компьютера часы, чтобы решать какие-то вопросы с нашими уполномоченными, читать присылаемые документы, вместе с Тамарой рассчитывать и обсуждать предлагаемые нам варианты сделок.
Потом эти процессы худо-бедно встали на рельсы и такого пристального внимания от меня уже не требовали. Все необходимые процедуры были пройдены, оставалось просто поставить финальные подписи на документах и