Инквизитор. Мощи святого Леопольда. Борис Вячеславович Конофальский
что бы вы даровали рыцарское достоинство одному доброму человеку. И причём без промедлений.
– И что задумал епископ Вильбурга?
– Пытаюсь выяснить.
– Значит, не знаешь.
– Пытаюсь выяснить. Но зная норов нашего добродетельного епископа, боюсь, что деяние это будет не во славу Матери Церкви нашей.
– Да уж не во славу. – Согласился его высокопреосвященство. Помолчал и продолжил.– Думаешь, он опять затеял какое то воровство или войну, с каким ни будь соседом.
– Грешен, что так думаю, монсеньор.
– Ну, а человек, о котором просит мой брат, кто он. Знаешь о нём что либо?
– Из добрых людей, аббат Дерингофского монастыря писал о нём, я вам докладывал.
– Не помню.
– Он убил в поединке миньона принца Карла фон Ребенрее. И высек на деревенской площади одного из безбожников Гиршей.
– Ах, это он! Я помню, ты говорил про него. Он твёрд в вере?
– Аббат пишет, что твёрд и не алчен. И ещё он вырезал вурдалака с его выводком и провёл в одном баронстве аудит. Я думаю, что наш благочестивый епископ в союзе с таким головорезом натворят таких дел, что у еретиков опять будет повод злословить по поводу святых отцов.
– И что думаешь делать?
– Думаю, что будет благоразумным, не дать свершиться тому, что задумал, наш добродетельный епископ. Чтобы не давать повода врагам нашим для хулы нашей.
– И..?
– Выдворю его из города, или посажу под замок, на пару месяцев. А потом выдворю.
– Угу,– архиепископ задумался, на мгновение,– а на кого же ты собираешься опираться, если будешь сажать в подвал добрых и смелых людей, твердых в вере, что достойны самой большой награды. Неужто на ленных рыцарей? Или на свободных рыцарей? Или на солдат, что алчут только серебряные сольдо? Кто станет опорой твоей в трудный час?
Приор, молчал, он был растерян.
– Итак, что ты намерен предпринять? – Продолжал архиепископ.
Монахиня намазала ему ноги и теперь заворачивала их в полотно.
– Ну, если мы дадим им то, о чём просит епископ, мы можем получить очередную неприятность. Может, мы просто откажем этому солдату в чести. И он уедет отсюда, и не будет служить епископу.
– То есть мы откажем епископу, моему брату в его просьбе, и не наградим человека, который этого заслуживает?
– Да, монсеньор, сие будет разумно, до тех пор, пока мы не узнаем планов добродетельного епископа Вильбурга.
Архиепископ поглядел на приора тяжелым взглядом и произнёс:
– А напомни ка мне, сын мой, ты ж хорошо помнишь все цифры, когда в последний раз еретики стояли под стенами нашего города, сколько добрых людей прислал нам епископ Вильбурга.
– Кнехтов более тысячи человек, монсеньор.
– С добрым ли оружием были они?
– С добрым оружием, монсеньор. И с хорошим обозом.
– А ленных рыцарей, а других всадников он присылал?
– Присылал, монсеньор, всех рыцарей было двадцать два, все были с ратными людьми и с холопами. И кирасир