Дай мне знать, если все еще…. Алина Вадимовна Кривенец
с корицей? Эту глупую вопросительную фразу он произнес с надеждой завести со мной разговор. Я это знала. Услышал русскую речь, и пытался словить меня на крючок.
Во мне закипала злоба. Какое он имеет право врываться в мое личное пространство? Несколько вариантов жесткого ответа пронеслось в моей голове прежде, чем я подняла на него взгляд.
Молчание. Расплывчатый силуэт и все, что наполняло помещение – в легкой дымке. Очередной прилив злобы?
– Простите, я занята.
После моего короткого ответа не прошло и десяти секунд, как в помещение снова ворвался поток прохладного осеннего воздуха. Все тише становился тяжелый мужской шаг, и едва слышно закрылась дверь.
Одна из моих сверхспособностей: моментально переключаться. Но это было только мнимое «переключение». Настоящая буря разрывала изнутри и опустошала до легкого онемения конечностей.
Я никогда не мечтала быть принцессой или ближе к реалиям: певицей, актрисой, моделью… Я хотела свободы, а работа всегда вызывала ассоциации с приношением свободы в жертву. По крайней мере, так я видела на примере своих родителей, которые приходили с работы поздно вечером, а выходные планировали заранее, жертвуя один из дней на уборку дома и прочие хлопоты. Что оставалось? Оставалось «НИЧЕГО». Так жить я не хотела. Я, маленькая и еще глупая девочка, рисовала в своей голове другие картинки. Правда, в них была не только я. Рядом со свободой и жизнью в свое удовольствие был ОН: красивый, умный, любящий меня до безумия. Понимала ли я, что такое «любящий до безумия»? Нет, но для меня примером были родители. И принесенный папой горячий чай с медом, когда болела мама, почему-то, ассоциировался у меня с «любовью до безумия».
Я выросла. Выросла давно и как-то незаметно, но пока мечты так и остались мечтами. Моя ошибка могла изменить всю мою жизнь, и, не думаю, что там нашлось бы место для любви до безумия. Безумие было, но любовь… Скорее она замещалась чем-то другим. Я поняла вовремя и резко попятилась обратно к своей мечте, где еще есть шанс все строить с нуля, не заботясь о лечение изрядно потрепанных нервов и надорванного слезами сердца.
Я никогда не боялась одиночества. Даже в новом и незнакомом для меня городе, страха одиночества не было. Но, сейчас, впервые меня пробрала дрожь, от одной лишь мысли, что могу остаться одна. Без тебя? Нет, просто одна. Без тебя я уже живу давно.
С улицы доносился запах свежей выпечки с корицей. А я ведь так люблю корицу. Есть ли смысл отказывать себе в удовольствии? Я решила, что никакого смысла в этом нет, и поспешно собравшись, вышла на оглушенную автомобилями улицу. Местная пекарня находилась через дорогу. Три шага, один евро, и самая вкусная выпечка в этом городе была в моих руках. Я так жадно вдыхала запах корицы. А все потому, что, едва переступив порог подъезда, я услышала не запах корицы вперемешку с машинным маслом. Я услышала запах Твоих духов. Нет, я слышала его не в первый раз, но только сейчас – так отчетливо. Казалось, этому легкому шлейфу не больше