Основы этнополитики. Александр Никитич Севастьянов
и изобразительное искусство в полном смысле слова: настенные росписи, скульптуры из камня, кости, рога и глины, гравировки на кусочках камня или кости, орнамент. Своей вершины это искусство достигло примерно 19—15 тыс. л. н. Никакие более ранние представители таксона Homo похвастать чем-то подобным не могут, что важно. Причем значение произведений первобытного искусства выходит далеко за пределы чистой эстетики, ибо тесно увязано с различными культами.
Религиозные представления кроманьонца были, по-видимому, не слишком отличными от неандертальских, если судить только по погребальным обрядам. Правда, раскопки древних захоронений в бывшем СССР неопровержимо доказали, что при погребении порой производились сложные символические церемонии, могилы и тела украшались цветной охрой, снабжались богатыми украшениями, одеждой, оружием, ритуальными предметами. Но и неандерталец клал в могилы близких и цветы, и охру, и пищу, и украшения, и орудия…
Зато наскальные картины и скульптуры кроманьонца позволяют говорить о наличии магических культов, связанных с охотой, инициациями и т. д. А в 1962 году Александр Маршек, сотрудник гарвардского музея Либоди, увидел фотографию небольшой обработанной человеком кости давностью в 8 тыс. лет. На ней был нанесен ряд зарубок и царапин, проанализировав которые, он пришел к выводу, что 167 зарубок на этой кости могли отмечать фазы луны на протяжении примерно шести месяцев. Если его гипотеза верна, мы сталкиваемся на этом примере с зачатками многих сложных элементов высокой культуры, такими как счет, письмо, астрономия, а возможно и астрология и пр.
Итак: 1) технологии быта, производств и жизнеобеспечения; 2) организация общества; 3) культура и религия – все это вместе взятое позволяет говорить о том, что кроманьонец есть качественно иное биологическое существо, нежели все предшествующие биоформы, традиционно зачисляемые в род Homo и вид Homo sapiens. Что само по себе заставляет задуматься о том, что пора пересмотреть практику слишком широкого применения этих таксонов.
Но есть еще одно замечательное обстоятельство, на котором необходимо заострить внимание, когда мы говорим о культуре кроманьонца, и которое усугубляет наши сомнения в единстве человечества как рода (вида).
Дело в том, что есть ряд оснований говорить о том, что столь блистательно стартовавший, изначально развитый человек – кроманьонец – в дальнейшем «ухудшался», «захиревал», вовсе не демонстрируя ни физиологической, ни духовной эволюции, а скорее наоборот.
К примеру, натолкнувшись на стоянку периода верхнего палеолита в ходе раскопок стоянки Костенки-14, исследователи неожиданно обнаружили, что совершенная техника сверления, высочайшее качество изделий и т. д. оказались абсолютно аналогичны сделанным на 30—35 тысяч лет позже! Между тем как новые артефакты были найдены ниже прослоя вулканического пепла возрастом около 40 тысяч лет.
Подобные удивительные случаи,