Основы этнополитики. Александр Никитич Севастьянов
40 тыс. лет для верхнего палеолита) установлена, в частности, по результатам, полученным из американской лаборатории. Один из исследователей, отвечающих за данный результат, профессор Джон Хоффекер (университет штата Колорадо, США) метко подметил важную, но трудно объяснимую геоклиматическую особенность найденных стоянок: «Это, наверное, самая холодная и сухая часть средней Европы и последнее место, где мы ожидали бы их увидеть». Воистину так!
О чем это говорит? Ни о чем. Точнее, красноречиво умалчивает о самом главном: откуда появились в Костёнках кроманьонцы.
Есть мнение, что наследственность костенковских археологических культур, установленная археологами, указывает на них как на местное, автохтонное, а не пришлое явление. Однако, что-то же было до возникновения данной преемственности? Ведь не сами же по себе зародились из ничего современные люди в этих «последних местах»! Да еще в столь законченном и совершенном во всех смыслах – биологическом и культурном – виде…
Следует понимать, что описанное выше миграционное движение кроманьонца «сверху – вниз» по глобусу не могло возникнуть на Русской равнине ни с того, ни с сего. Оно, несомненно, явилось инерцией некоего иного движения, в результате которого кроманьонец вначале очутился на пресловутой Русской равнине. Видимо, он задержался здесь на долгие-долгие тысячелетия. Но все же: откуда он там взялся?
Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно взглянуть на те же самые его пути-дорожки, только в обратном направлении, а затем установить некую равнодействующую. Она четко укажет нам на Север, на российское Заполярье и Ледовитый океан. Именно оттуда кроманьонец и пришел в Европу вообще и на Русскую равнину в частности. Иной вывод просто невозможен.
Он подтверждается и тем, что и в дальнейшем всегда «сверху вниз», всегда с Севера на Юг катились одна за одной крупнейшие волны массовых миграций («нашествий»), представленных все новыми потомками кроманьонца143. Образно говоря, кроманьонцы вплоть до ХХ века нашей эры «квантами» выпрыскивались на Юг, Запад и Восток из своей северной экологической ниши по мере ее переполнения. Как из некоего многотысячелетнего депозитария, эпицентра европеоидного расогенеза.
Кроманьонцами они себя, конечно, не называли. Какими же были имена экспансивных «квантов»? Их называют разные источники по-разному, и имена многих забытых мы сегодня опустим. В Средние века, Новое и Новейшее время это, к примеру, были немцы, испанцы, англичане, французы, португальцы, голландцы, бельгийцы, русские. В более отдаленные времена – франки, викинги, готы, гунны, норманны, лангобарды. До них – германцы, кельты, скифы, славяне, иранцы, финны. До них – этруски, протоэллины, протоиталики. До них индоарии и протоиранцы, хетты, андроновцы. До них – строители дольменов, трипольцы… В отдаленнейшие времена, минимум 15—17 тыс. л.н., они еще говорили на общем так называемом «ностратическом»
Другие расы, разумеется, тоже порой мигрировали, и далеко не всегда на Юг. Так, древнейшие монголоиды обнаружены под Красноярском, в Эстонии, на Севере Германии и в Поволжье. И в дальнейшем монголоиды нередко двигались с юга на Север, как это делали якуты, в XV веке сплавлявшиеся из байкальского региона на плотах по рекам Восточной Сибири к Ледовитому океану, или эскимосы, автохтоны Океании, прошедшие до самой Гренландии. Но вот следов массового откочевывания кроманьонца с Юга на Север археология не дает, да и мотивов, оснований для этого никаких не видно.