12 моментов грусти. Книга 2. Есть имя у дождя. Ирина Агапова
Ты всегда сначала делаешь доброе дело, а потом попрекаешь? Будь добрее и улыбайся!
– Я же не какой-то там жизнерадостный рахит, как некоторые, чтобы улыбаться без причины, – заметил Сташевский абсолютно бесцветным тоном и криво усмехнулся.
– Ты как раз абсолютный рахит, потому что не улыбаешься! – невозмутимо отреагировала Яна. – Между прочим, у тебя красивая улыбка, тебе идет, – и она заглянула ему в лицо. Уголки его губ невольно растянулись.
– Росина, ты найдешь подход к кому угодно.
В спортивном зале, где стояла елка, уже собрались музыканты, выступающие, учителя и некоторые из родителей. Яна оглядела присутствующих и заметила, что из ее класса были только Юлька, Таня и еще несколько девочек. Сташевский отошел в сторону, сел на стул, вытащил книжку из сумки и стал читать.
Ребята из музыкальной группы позвали Яну опробовать звук. Руководитель ансамбля, Володя Киреев, нервничал, но старался не подавать виду.
– Начни с тяжелого. Давай «Арлекино». Только правильно бери дыхание.
Яна запела. Сташевский поднял голову. Юлька и девчонки тоже уставились на нее. Все перестали заниматься своими делами и слушали, как она поет.
– Так, стоп. Теперь «Куда уходит детство?», и можешь быть свободна, остальное будет нормально.
Яна снова запела.
– Чище, Яна, по верхам не дотягиваешь. Слышишь, Сережа тебе подпевает? Старайся с ним в унисон, чтобы голоса сливались. И дыхание бери правильно, помнишь, где я тебе расставил птички над словами?
Она кивнула.
– Все, иди успокойся, да не дрожи ты так, все у тебя получится! – Володя подмигнул ей.
Яна обычно пела с удовольствием, но всегда сильно волновалась перед выступлением. Вот и сейчас все поджилки у нее тряслись, а тут еще эта Юлька со своим ненавидящим взглядом.
Яна подошла к Сташевскому, больше было не к кому.
– Что читаешь? – чисто механически спросила она.
Алик оторвался от книги, поморщился и показал ей обложку:
– Клетка, молекула, ДНК – микромир человека, жизнь внутри организма.
– А-а-а, – протянула Яна. – Наверное, интересно.
Но ее всю трясло, и она не особо старалась вникнуть в предмет обсуждения.
– Росина, если ты так боишься, зачем выходишь на сцену? Адреналина в кровь хочешь, что ли? – с насмешкой спросил Алик.
– Я не знаю, как насчет арендалина, но я люблю петь, и говорят, у меня получается. Что, скажешь нет? – с вызовом спросила она.
Сташевский рассмеялся и ответил:
– Чукча ты, Росина, адреналина, а не арендалина. Это основной гормон мозгового вещества, выделяющийся при стрессовых состояниях, типа «бей или беги».
– Вечно ты умничаешь, Сташевский, теперь буду знать. Лучше скажи, как я пела? – с интересом спросила она.
– У меня абсолютный слух, и я не люблю советскую эстраду. Ты фальшивишь, не все ноты чисто берешь, но так, на ширпотреб, годится. – И он демонстративно уткнулся в книгу.
– Спасибо