Фуршет с трагическим финалом (сборник). Светлана Алешина
и остался. Я даже переживала поначалу, мы ж никогда богато не жили – муж мой давно умер, я Игорька сама воспитывала, на двух работах работала, чтобы прокормить. Хотела, чтоб учился он, не шалопаем каким вырос. Удалось, слава богу, голова-то у него умная была, деньги стал зарабатывать. Я ему еще говорила, мол, Игорек, деньги-то людей портят, хорошо, конечно, что ты на ноги становишься, да только не забывай, как сам раньше жил. А он мне – что ты, мама, как я могу? Ты ж меня сама так воспитала. И верно – никто на него пожаловаться не мог. Всем друзьям помогал, на работу к себе брал. И в школе с кем учился, и институтских приятелей не забывал. Даже Мишку Полубейцева пристроил на хорошее место, а то тот после тюрьмы нигде пристроиться не мог. Мишка – это друг его с детства, – пояснила Ольга Константиновна, заметив вопросительный Ларисин взгляд.
Лариса спокойно слушала, понимая, что женщина будет выговариваться долго, вспоминать разные случаи из жизни своего сына, какие-то одной ей интересные подробности, но не перебивала.
«Пусть выговорится, – думала она. – Пусть рассказывает о том, что мне никогда не пригодится, может быть, пусть вспоминает своего сына и заново проживает с ним его жизнь».
– …В одном дворе росли, – продолжала тем временем Ольга Константиновна, – и еще мальчик с ними дружил, Костя, он умер, правда, лет семь назад, а Мишку-то вот посадили, что-то он там украл… А Игорек вот его не забыл, не отвернулся, как некоторые, когда он из тюрьмы вернулся. Всем помогал, даже Костиным родителям как-то денег дал, у него мать болеть стала сильно, как сын умер…
– То есть вы хотите сказать, что в быту ваш сын ни с кем не конфликтовал? – терпеливо спросила Лариса.
– Нет-нет, что вы! Ничего такого.
– А помимо частной жизни? Он случайно не делился с вами какими-нибудь проблемами, неприятностями?
– Да он всегда веселый приезжал, не жаловался, нет. На что ему жаловаться? Вот с женой, правда, не повезло ему, ну да я в их дела не лезла, люди взрослые, сами должны были разобраться, – отчаянно махнула рукой мать Ростовцева.
– Я сегодня пыталась поговорить с его женой, – сказала Лариса, – но она наотрез отказалась от разговора, вела себя крайне недружелюбно. Вы не знаете, чем вызвана такая агрессия?
– Да наплевать ей было на него! Потому и говорить не захотела с вами, ей все равно – найдут убийцу или нет. Ей же только деньги от него были нужны! – Ольга Константиновна перестала сдерживаться и перешла почти на крик: – Они и жили-то как? Каждый сам по себе! Я удивляюсь, что за женщина – ни дети ей не нужны, ни порядок в доме…
– А у них есть дети?
– Нет. Я даже не знаю, как так можно? Не работает нигде, все только по салонам своим ходит, каждый день в новый цвет красится! Обед приготовить не может. Хоть бы ребенка родила – и то не хочет. Ленивая баба, больше и сказать нечего.
– Но ваш сын, наверное, любил ее, если женился?
– Не знаю, – подумав, покачала головой Ольга Константиновна, – они вообще-то из одной компании, с детства знакомы. Но мне Инга никогда не