Комедия положений. Зоя Криминская
субтропиков, круглогодичного торжества и буйства зеленых растений и своей юности, и невозможно было приехать туда, чего нет в реальном мире.
Пустынный Крым и высохшая полевая трава в Кабардинке не напоминали мне мой родной юг, это был другой юг, даже другое море, мелкое и холодное.
Навстречу мне шла Тира, важная-преважная, фантастически раскрашенная и совершенно не изменившаяся, не считая того, что перестала мучить своих учителей в школе и мучила теперь своих учеников, – Тира окончила Батумский пединститут и работала учительницей в младших классах.
– Привет, – сказала мне Тира так, как будто мы расстались вчера. – Приехала? С детьми?
Она оглядела мое потомство.
– А что все такие худые? А кто еще приехал? Ты кого из наших видела?
И вдруг я поняла, что Тира каждый год встречает кого-нибудь из одноклассников, вот так прогуливающихся по бульвару, и я одна из этих немногих.
– Да я вчера с поезда, а кто здесь из наших?
– Да ты первая.
И Тира удалилась, не удостоив меня более продолжительной беседы.
Я ошеломленно посмотрела ей вслед, потом засмеялась празднику узнавания. В Тире было столько же перемен, сколько в Батумском бульваре: выросла пальмовая роща, поменяли ограду вокруг, и море отошло еще метра на два, а Тира стала другим цветом мазюкаться, и сегодня её веки устрашали зеленым цветом, вместо примелькавшегося мне синего.
Первые три дня я была счастлива встречей с природой, с городом, его улицами и домами, и первую радостную встречу с друзьями я пережила совершенно случайно.
Исколотив кулаки по автомату в попытках связаться с Москвой и поговорить с любимым мужем, я устала, угомонилась, по старинке заказала разговор через телефонистку, уселась ждать, когда меня позовут.
Мне нужно было рассказать мужу, как мы тут живы, и что нужно привезти, чтобы прожить три недели, как было запланировано. В Батуми были ужаснувшие меня абсолютно голые прилавки. Не было ни яиц, ни масла, ни сыра, ни колбас. Продавец маленького магазинчика с двойным названием «Мясо» и «Хорци» сидел на пороге абсолютно пустого магазина и пялился на проходящих полуголых курортниц. Хорци было только на рынке, говядина, по пять рублей за кг, и куры, цыпленок на полкило за 5 рублей, а большая курица 10. Скучно как-то при зарплате 120 рублей.
Ждать разговор в течение часа утомительно. Всех потихоньку соединяют, с Харьковом, с Одессой, даже с Ленинградом, а меня никак, – и я глазею по сторонам, жалею, что не взяла книжку почитать.
Огромная молодая женщина с симпатичным личиком толчется возле кабинки. Очень внушительных размеров. И высокая и толстая. Но вот лицо…
Я вглядываюсь в эти светло карие глаза, чуть на бок ухмылку, и как во сне сквозь те черты, которые я вижу сейчас, проступают другие, детские, и я узнаю девочку.
Боже мой, этот слонопотам – Кира, младшая сестра моей одноклассницы Марины Игитханян!
Я