Заговор женщин. Кристина Арноти
Адам, то обозвал его ничтожеством. А потом предложил разыграть мадам Морэ, которая будет встречать его в аэропорту. «Мы одного возраста, роста и веса; у нас обоих есть волосы, что по нынешним временам уже редкость. Хорошая жена, от которой я хочу избавиться, после тридцати лет разлуки вполне может нас перепутать. Как вам злая шутка? Только подумайте: появляемся мы вдвоем – один богатый, другой бедный, один хитрый, другой туповатый – пускай выбирает! За время моего отсутствия я не прислал ей ни одной своей фотографии. Месяц назад я позвонил, сказал, что возвращаюсь, наобещал ей золотые горы. Заодно познакомлюсь с дочкой, которую бросил, когда ей было два месяца. А потом смоюсь в ЮАР…»
– А зачем возвращаться? – спросил Адам. Тот ответил: «Я взял от Австралии лучшее. Возвращаюсь только для того, чтобы покрасоваться, заставить жену валяться у меня в ногах ради кольца за миллион долларов. Оно тут, у меня в кармане. Так вот, представьте: мы в Руасси, стоим вдвоем перед ней… Поверьте, женщина, которая сосредоточила всю свою ненависть на мужчине, видит только то, что навыдумывала себе за все годы. Вы на меня похожи. Разве что чуть стройнее. Предоставим ей выбор!
– Ни одна жена не спутает мужа!
– Через тридцать лет – сможет. Я был двадцатилетним пацаном, когда ее бросил. Жениться меня заставили ее родители, потому что она забеременела. А когда я увидел, что клетка захлопывается, – сделал ноги. Пригласил к себе в Австралию самых красивых девушек в мире. Я всегда ловко пользовался своим положением женатого мужчины: когда какая-нибудь девица пыталась затащить меня в загс, я ей объяснял, что несвободен. Вот вы, месье Честность, ни за что не справитесь с такой ситуацией, вам всегда будут садиться на шею. В общем, вы не способны рискнуть. Даже моя шутка вас напугала. Это же просто розыгрыш! А как славно мы могли бы поразвлечься. Вы – в объятиях моей женушки, а я в это время женюсь!
Адам весь извелся, хоть и не подавал вида. Все кому не лень его унижали. Жена, Ширли, долгие годы пилила его за то, что в делах он ноль без палочки. Адам считал себя полным неудачником. Даже сейчас, когда он летит первым классом, этот мерзавец в соседнем кресле сделал из него мальчика для битья.
За два часа до пересадки в Коломбо Морэ тихо сдулся, как старая покрышка. Адам подумал было, что тот потерял сознание или впал в неглубокую кому. Он выждал не меньше часа, прежде чем начать действовать. Первый ряд роскошного салона «Боинга-747», впереди только стенка, свидетелей нет. Никто не мог тайком за ними наблюдать. И Адам решил рискнуть – форменное безумие, но соблазн был слишком велик. Он быстро поменялся с Морэ документами, присвоил его портфель, сунул в него руку, нашел там ноутбук, ощупал папки, чуть ли не с нежностью погладил записную книжку, которую Морэ назвал своим «склерозником». Когда все было готово для инсценировки, Адам стал ждать, приглядывая за трупом в соседнем кресле. Порой почти ледяная рука Морэ выскальзывала из-под пледа, и ему приходилось брезгливо касаться ее, чтобы спрятать обратно. Буквально перед посадкой в Коломбо он не выдержал и сообщил,