Торжество духа?. Екатерина Сереброва
и не слышать чавканья. Славка злился, но не на них, а на отца Бориса, что позволил им так с собой обращаться, а ему не дал защитить себя. Обидно было за это. Тем не менее, наблюдая за возвращающимся к батюшке умиротворением и за легкой улыбкой на устах, он и сам угомонился. Пеструнов даже не осознал, что они движутся к церкви, и он почему-то все еще не оставил священника одного.
– А как же больные? – спросил Слава.
– Слава Господу, что их всего пятеро сейчас, – ответил батюшка. – Матушка Ольга успеет сварить для них кашу вместо супа.
– Я не помню, чтобы в нашей больничке кто-то, кроме родственников, носил еды. Там кормили и вовсе всего дважды, да так отвратно, что легче было доползти до дома самому. У меня так было, когда я сломал ногу. Плевал на все режимы и боль, плелся домой за нормальной жратвой, а потом обратно за уколами.
– Поэтому мы и предложили помощь, медики не против, – с улыбкой ответил отец Борис. Они остановились у низеньких ворот церкви. – Продуктов и средств на них, правда, не всегда хватает. Но ничего, прихожане более понимающие, чем эти на площади… Помогают содержать и церковь, и своих односельчан, временно недееспособных. Районная администрация тоже выделяет нам средства.
– А местная?
– Местный глава – неверующий, так что ждать помощи не приходится, а просить – ни к чему.
– Я понимаю больных кормить, а этих-то обормотов зачем? Это же первые бездельники, которые только и ждут бесплатной подачки. Они неблагодарные.
– Ваш крестный тоже часто об этом говорит, – усмехнулся батюшка. – Однако Христос учил не отворачиваться от слабых духом, а помогать им. Я совсем недавно начал раздавать еду на улице. Поначалу приходило меньше людей, и проблем не возникало. Но очереди стали длиннее. Придется что-то придумать, как это разрешить. Вы вмешались вовремя и вели себя смело, но такие методы не подойдут.
– Против быдла именно такие и подойдут, – возразил Слава, выражаясь напрямую, в лоб, – Вы их развращаете. Они и без того ничего не делают, а станут еще хуже.
– Я так не думаю, – ответил отец Борис, но прозвучало не очень уверенно.
– А надо бы, – добавил Слава. Он успел окончательно остыть, и робость перед человеком в рясе начала к нему возвращаться. Особенно после того, как Пеструнов практически отчитал его. Он не считал себя верующим, хотя и знал Библию, тянулся к ней, потому и испытывал почтение к священникам. Однако определенного мнения насчет религии у него пока не сложилось. Как и отношения к деятелям церкви. У него был негативный опыт общения с попами, чего он ждал и от отца Бориса. Но общаясь все дальше и дальше, Слава убедился, что этот священник другой. И с ним в самом деле хотелось говорить, хотя их точки зрения разнились. Возникало совсем новое чувство к батюшке и религии, которого Пеструнов пока не осознал, потому немного боялся и робел. Весьма личный вопрос также вертелся у Славы на языке.
– Вы с Рыбакиным приятельствуете? – спросил отец Борис внезапно.
– Да с таким другом