Шаги в глубину. Сергей Цикавый
а ну, пошли вон, – приказала я патрубкам, и они втянулись в операционное кольцо, а само кольцо пошло по направляющим к изголовью. Во всем теле плясали веселые искорки после реактивации нервных окончаний, тревожные «маячки» молчали, витаконтроллер был удовлетворен состоянием хозяйки, и вообще – все удалось, как всегда.
На случай, если кому вдруг интересно, меня пересобирали по кусочкам три раза, и жалкие сорок «жэ» – не в счет. Это так, по мелочи, по краешку.
Я завернулась в выданную мне оборудованием простыню, задумалась было, где мой скафандр, и решила для начала помыться. Пол оказался теплым, и я прониклась к «Телесфору» самой искренней любовью. Вот что значит хороший реактор: можно не экономить даже на мелочах, и это после рывка, прыжка и интенсивной терапии, на которую энергии ухнуло караул сколько.
Я как раз обнаружила дверь в медицинский душ, когда комм-линк ожил.
– А-алекса?
– Привет. Я иду в душ, переключись туда, если настроен поболтать.
Я-то сама именно что настроена – не иначе, кибер-медики серьезно обкололи. Но это все ерунда. После такой победы можно и снизойти. После такого поболтать хочется, и это очень, очень скверная особенность сингла: полное одиночество после боя. Вот так и влюбляются в виртуальные интеллекты кораблей, устраивают им синтезированные тела и бегают потом по полжизни от ликвидаторов Комитета этики.
В душе я сразу обнаружила регулятор, выслушала негодование от мединтерфейса и поставила температуру на максимум. Жить – это вообще не очень здоровое занятие.
– Так что скажешь, Дональд? – поинтересовалась я, зажмурившись под струями воды.
В комм-линке прокашлялись.
– Н-ну, что скажу. Сп-пасибо…
И снова – только шипение струй, плеск и гудящая кровь в ушах. Стенки крохотной кабины окутывал пар.
– Да на здоровье. Если ты не помнишь, то я и сама на «Телесфоре», так что ради себя тоже старалась. И что за нездоровая тишина? Ты камеру наблюдения включил? – спросила я.
– Н-ничего подобного!
Я хмыкнула.
– «Телесфор»?
– Да, Алекса.
– Камера в душе включена?
– Нет, Алекса.
«Ну и дурак».
– Молодец, – сказала я вслух. – Где мы находимся?
– Пятый сектор, внешние п-пределы аграрного мира G78, – сказал Дональд подозрительно ровно. Обиделся, не иначе. – М-местное название – Халона.
Я пошевелила пальцами на ногах. Я озадаченно потерла шею и уперлась лбом в стенку – все же душ непомерно расслабляет: карта сектора упорно не хотела вставать перед глазами.
– И что мы здесь забыли? Ты что, прыгал, пока я была в отключке?
– Ну да. Мы тут п-по делу.
Как-то все интересно оборачивается, забавно, я бы сказала. Дел у него всего два: или бомбу сдать на руки заказчику, или лекарство для его немертвой красавицы достать. Оба одинаково плохи для такой дыры, как Халона, – здесь редкий спектр солнца, в котором растет фиолет, куча пузатых купеческих транспортов, биржи, мелкие наемные конторы.
Было бы круто начать