Вeрните моего сына. Анна Исламова
ответа, распахнула ее.
Перед моими глазами предстал небольшой, скудно обставленный служебный кабинет. В нем вмещалось несколько шкафов, располагающихся вдоль стены, плотно забитых картонными вздутыми папками. Напротив, у узкого оконца, стоял обыкновенный письменный стол с компьютером посередине. Его поверхность толстым слоем устилала различная документация, а в уголке на промасленной картонке ожидал свой час забытый надкусанный кусочек пиццы с розовыми заветренными полосками бекона.
За столом сидел худощавый темноволосый мужчина в светлой рубашке средних лет, он с увлечением что-то быстро печатал на компьютере и словно не слышал, как мы вошли. Ольга Павловна громко кашлянула в зажатый кулак, полицейский тут же повернулся в нашу сторону. На его лице ярко выделялись большие темные глаза и длинный орлиный нос с горбинкой. Мимолетно он резанул по мне острым взглядом и обратил все свое внимание на следовательницу.
– Вот, Руслан Георгиевич, доставила вам Самойлову, – доложила она. – Разбирайтесь с ней дальше сами, а я в дежурку, если что – на связи.
Она передала ему в руки кипу бумаг из своей папки и, развернувшись, так же быстро вышла из помещения. Мужчина отложил документы в сторону и жестом указал мне на деревянный стул, обитый протертой тканью, располагающийся сбоку письменного стола. Я робко присела на самый край.
Некоторое время он копался в разбросанных рядом с компьютером бумагах, а я с колотящимся сердцем выжидательно молчала. Наконец-то он нашел то, что искал, – прямоугольную фотокарточку – и протянул ее мне.
– Узнаете? – низким голосом с хрипотцой спросил он.
На фотографии был изображен мой крошка-сын. Он испуганно таращил свои голубые глазки из украденной коляски, зажавшись в углу.
– Да! Это Кирилл! С ним все в порядке? Где я могу забрать его??? – взволнованно ответила я, мысленно с облегчением выдохнув – сын действительно нашелся.
– С ним все хорошо, – спокойно ответил полицейский и неожиданно добавил: – А вот с вами, видимо, не очень…
Не продолжая диалог, он молча протянул мне какую-то помятую бумагу. Я в недоумении взяла ее и принялась читать. Это было небольшая записка, напечатанная на компьютере. Рассмотрев первые строчки текста, я просто онемела от шока.
Содержание письма было следующим: «Я, Самойлова Юлия Витальевна, добровольно отказываюсь от родительских прав в отношении своего сына – Самойлова Кирилла Олеговича, так как не могу его больше обеспечивать. Я соглашаюсь на лишение меня родительских прав, а также последующее усыновление моего ребенка».
– Это… что? – осипшим от удивления голосом спросила я.
– Это письмо от вашего лица было найдено при мальчике, в заднем кармане коляски, – полицейский взял в руки карандаш и стал легонько постукивать им по столешнице, не сводя с меня острых глаз. – На подпись посмотрите – ваша?
Я вновь уставилась в злосчастную бумагу и только теперь разглядела в самом