Разрешите влюбиться. Лена Сокол
на стоящую подле него девицу, я скептически ухмыльнулся: он выбрал самую тощую напарницу, какую только смог найти среди пришедших на вечеринку. Хитро!
Я повернулся к своей напарнице, на ней лица не было. Она не понимала, что происходит, и все еще пыталась вырваться. Уперлась руками в мою грудь в безуспешной попытке оттолкнуть и еще чаще захлопала глазами.
– Эй, Настя. Настя! – Я взял в ладони ее маленькое личико. – Посмотри на меня. Ну ты чего? Мы их уделаем.
– Это кто у него там? – пискнул знакомый голосок из толпы. Лидка. Вот же стерва. – Ого! Страшила, что ли? Да ла-а-дано!
Я повернулся и посмотрел на нее гневным взглядом.
Настя тоже посмотрела в ту сторону, откуда раздался голос, и решительно выдохнула:
– Ладно, Гай, я согласна.
– Ты знаешь, как меня зовут? – усмехнулся я.
Она облизнула губы, повернулась и стойко выдержала мой взгляд:
– Только попробуй облажаться.
– Чего? – я прямо-таки опешил.
Она бросила короткий взгляд на наших соперников, встала на цыпочки и шепнула прямо мне в ухо:
– Если ты проиграешь ему, то над тобой все будут ржать, а не надо мной, усек? Так что лучше сдохни, но выиграй!
Я не смог разобраться, что это было – внезапно охватившая меня ярость от ее дерзкого поведения или радость от того, что она вдруг согласилась, но улыбнулся.
– Ну что ж, постараюсь не сдохнуть.
Как она вообще могла во мне сомневаться?
Я быстро снял рубашку и накинул девчонке на плечи:
– Надевай, не на землю же бросать.
Она неуклюже продела руки в рукава и пошатнулась, словно теряя сознание.
– Эй, ты чего? – Меня умиляло, как эта кроха злилась. – Ежа? Тебе плохо, что ли?
У нее щеки раздулись от возмущения, одуванчиковые волосы еще сильнее распушились, а брови гневно сошлись на переносице, заставив ярче сиять большие голубые глаза.
– Кто? – подалась она вперед. Хотела ухватиться за меня, да только руки полностью скрылись в длинных рукавах моей рубашки. И прошипела: – Как ты назвал меня?
– Тише, тише, – выдохнул ей в ухо, подтягивая к себе, – все на нас смотрят. Я думал, тебе понравится. Это же ласково.
– Не смей меня так больше называть!
– Готовы?
– Да, – поспешно отозвался я.
– Еще раз обратишься ко мне не по имени, – предупредила малявка, закатывая рукава моей рубахи, – и тебе придется вместо меня тягать свою толстозадую подружку.
– Это какую?
– Вон, – она кивнула в сторону Лидки, стоящей на краю образованного круга со стаканчиком в руке и с застывшей на лице недовольной миной.
– Лидку, что ли?
– Ее самую.
– Да какая ж она мне подружка? Я свободен.
– Судя по ее физиономии, она так не думает. – Настя покосилась в ее сторону и поморщилась: – Если у меня будут проблемы, ты, мажорчик, ответишь своей головой.
– Кто? – усмехнулся я. – Как ты меня назвала?
– Лучше разомнись как следует, чем языком чесать, –