Люди в огне. Валерия Сергеевна Функ
и рисунков от детской руки, разноцветными узорами были украшены стены. Всё это создавало невероятный уют. И, наконец, в углу, среди всех этих вещей, я заметил люльку.
Но тут я почувствовал какую-то перемену вокруг. Эта комната будто изменилась, всё здесь вдруг приобрело слегка обыденный вид. Как будто здесь уже давно живет ребенок. Немного поменялись картины, каких-то уже не было. Свечи были в других местах, на диванчике разбросаны игрушки и повсюду то и дело валялись детские вещи. Всё это подтвердилось точно тем, когда от крика младенца, доносившегося из люльки, я почти в полметра подпрыгнул на месте и тут же снова замер, ошарашенный этим неожиданным поворотом.
Младенец кричал, не переставая и только усиливаясь. И несколько мгновений спустя я услышал поспешно приближающиеся шаги. В комнату просто со всех ног вбежали родители малыша. Я подумал, что это не обычный присмотр за ребенком, когда он плачет. На их лицах я увидел тревогу, будто что-то произошло. Меня всё также никто не видел, и поэтому женщина без раздумий отправилась к люльке. Как только ребенок оказался у неё на руках, мы каким-то очередным волшебным образом все вместе оказались в холле особняка.
К моему сожалению то, что я увидел и пережил далее, заставляет меня до сих пор дрожать от одних только воспоминаний. Я стоял спиной к входной двери и мог наблюдать лишь эту маленькую семью, в составе трёх человек, которая на корточках прижимались друг другу, вглядываясь куда-то поверх меня и ожидая, по всей видимости, самого худшего. Увидев этот взгляд, я сам с великой опаской повернулся лицом к двери. Она была распахнута настежь, а снаружи лило как из ведра, стоял жуткий ливень, то и дело сопровождавшийся молниями. С очередным раскатом грома я всё же разглядел две фигуры, медленно но верно направляющиеся прямо в дом. Чем ближе они находились, тем больше мне удавалось рассмотреть их. Я обратил внимание на голые ноги, эти люди не носили обувь, да и надето на них было что-то непонятное, какая-то смесь навешанных друг на друга тряпок или платков.
– Какая же это удача, видеть всех членов семьи дома, ― ехидно, слегка хриплым голосом, произнёс некто у двери. На долю секунды мне подумалось, что где-то я уже слышал этот голос. Но где, конечно, не было времени вспоминать.
– Зачем ты преследуешь нас? ― вдруг послышался голос главы семьи.
– Потому что я та самая колдунья, или ведьма, как там в народе говорится, ― за хрипотцой я расслышал женский голос. Другой же силуэт оставался позади, я не знал кто там. ― А вы таких, насколько мне будет известно, не очень любите.
– Уходи прочь, и никто о тебе не узнает, ― теперь уже дама вступила в разговор, стараясь проявить смелость, но с дрожью в голосе.
– Нет-нет. Вы меня, пожалуй, не поняли. Я не хочу уходить, прятаться, всю жизнь где-то скитаться. Вы бы знали, сколько во мне сил! Они не созданы для простых скитаний. Огнём пылает моя кровь, как только я думаю о том, сколько собратьев моих и сестер погибло от ваших грязных рук!
– Я никогда в жизни не верил в существование таких людей, коими ты и все