Люди в огне. Валерия Сергеевна Функ
мама, но каждый утро он просыпается весь мокрый, что я каждый день меняю простыни. И взгляд такой напуганный. А он только и твердит, что всё с ним хорошо, ― говорила Василиса.
– Да, это мне известно, доченька. Но спит ведь он неспокойно, значит, что-то снится ему, что-то его очень сильно мучает.
– А еще он каждый день спрашивает, можем ли мы вернуться? Вот что ему говорить? Господи, помоги нам, ― причитала Василиса.
– Это вполне разумно, ведь ты увела мальчика из своего собственного дома, в котором, между прочим, остались его родные отец и мать. Ты точно уверена, доченька, что в том доме что-то приключилось?
– Да, матушка, я в этом полностью уверена. Ты и сама знаешь эту семью, какой она была всегда. К сожалению, что-то произошло, ведь как можно было меня не узнать, когда я вернулась назад, согласна, через несколько лет, но все же? Это была словно не Ирина Васильевна, какой я всегда её знала, нет, эта была словно совсем чужая женщина. Она даже забыла, а может и вовсе не ведает, как сама дала мне возможность выучиться в школе и получить образование! Она лишь насмехается надо мной, мама! Ирина Васильевна всегда была светлой, радужной женщиной, а ту, что я увидела сейчас, лишь что-то в её обличии, но точно не она.
– Бог ты мой, жуткие вещи рассказываешь, доченька, ― старушка глубоко вздохнула.
– Самой до самых костей страх одолевает, но нужно с этим разобраться, ведь Сереже я этого не рассказывала. Начала работать, будто новая служанка, сама каждую ночь от страха тряслась. Звуки какие-то странные, матушка, по дому каждую ночь ходят, да сама эта неведомая женщина, то и дело в своей комнате засядет и почти не выходит.
Они зашевелились, и мне пришлось быстрым образом ретироваться. Только лишь оказавшись в своей временной комнате, я потихоньку начал осмысливать всё услышанное. Пребывал я, конечно же, в полном смятении, всё пытаясь понять, что значат слова Василисы. Она же рассказывала мне сама, как прежние хозяева дали ей образование, а теперь она говорит о том, что это сделала моя матушка. Одно только было понятно, что Василиса всё это время что-то тщательно скрывает от меня, но непонятно зачем, ведь это непременно связано со мной и моим домом.
Проснувшись следующим утром, я как всегда чувствовал себя крайне подавлено, а усталость, как преданный пёс, всегда была рядом и не покидала ни на секунду. И только поднявшись на кровати, чтобы отпить очередной травяной отвар на завтрак, я увидел Василису, по обычаю спящую на кресле неподалеку.
– Расскажи мне, что случилось в нашем доме? ― сразу же выдал я, едва увидев, как она проснулась. В этот раз я был настроен решительно, тем более, услышав весь этот разговор накануне.
Василиса, видно от такого неожиданного напора, даже забыла о книге, что располагалась на её коленях, и потому обронила её, попытавшись поменять положение в кресле. Движения моей дражайшей подруги стали совершенно неловкими даже в моих детских глазах. Она быстрым движением подняла книгу и запихнула в фартук, снова села, опять поправила фартук и