Я, Лерка, Чёрный и компания. Наталия Валерьевна Немченко
снаружи есть и они вроде бы целы, – отозвался парень-вампир. – Постойте здесь.
Он сделал шаг вперёд, оставляя на пыльном полу чёткие следы, и пошёл вдоль стены. Вот Роланд скрылся из виду и почти сразу же вспыхнул тускловатый свет – лампочка работала.
– Вот, а ты говорила! – торжествующе воскликнул Роланд, щурясь на пыльную люстру. – Мы ещё заживём здесь!
…Тут, я думаю, надо пояснить, почему мы все (кроме Чёрного и Сен-Жермена), оказались здесь, в Сочи, у самого моря. Дело в том, что совсем недавно Юрик получил наследство. У него умер какой-то там дядюшка и по завещанию дом в Сочи достался парню. Почему-то никто из остальных родственников усопшего против этого совсем не возражал (что было странным – ещё бы, дом в Сочи! – но на тот момент мы не заподозрили ничего странного) и спустя месяц, когда все документы привели в порядок, мы отправились отдыхать и валяться кверху пузом на солнышке. Ага, отдыхать…
– Убираться зде-есь… – протянула Валерия, ненавидевшая уборку всеми фибрами своей души. – Может, займёмся этим завтра, а пока лучше осмотрим свои владения?
– Кто бы с этим спорил! – согласился Юрик, тоже весьма прохладно относившийся к уборке. – Мы не умрём, если немного пофилоним… Пошли, пошли скорее!
Мы, оставляя следы в пыли, которая лежала на полу, словно серый пушистый ковёр, прошли по большой, просторной прихожей, толкнули дверь и очутились в полутёмной кухне.
– Н-да-а, а здесь действительно убираться и убираться… – задумчиво протянул Роланд. – Выходит, правильно папа и граф сделали, что не поехали с нами… И почему здесь так темно?
– На окна посмотри! – засмеялась я. – Они же пылью заросли, как… как, впрочем, и всё вокруг!
Юрий подошёл к окну, достал из кармана спортивных брюк измятый носовой платок, плюнул на него и протёр грязное стекло. В промоину хлынул яркий солнечный свет, который высветил что-то, лежавшее на пыльном полу.
– Смотри-ка! – Лерка нагнулась, подняла с пола небольшую, размером с ладонь картонную пластинку и сдула с неё пыль. – Фотография!
Мы подошли поближе и сгрудились вокруг, заглядывая ей через плечо. На фотографии, немного поблекшей, была запечатлена какая-то семья: в центре сидели пожилые мужчина и женщина – вероятно, бабушка и дедушка семейства, рядом примостилась пара помоложе, а вокруг сгрудились дети – двое подростков, и несколько малышей: от шести и младше. Все они серьёзно смотрели прямо перед собой и не было ни малейшего следа улыбок и веселья на округлых мордашках малышей. Наоборот, в их глазах читался явный испуг.
– Как странно! – сказал Юрий. – Они совсем не улыбаются…
– В те времена, наверное, не было принято веселиться перед объективом фотоаппарата, – предположила я. – Ладно, пошли дальше… Кстати, нам надо убрать хотя бы одну комнату, если не хотим задохнуться в пыли. Спать-то мы где будем?
Лерка осторожно положила фотографию на стол и мгновенно потеряла к ней всяческий интерес.
Обследовав кухню и убедившись, что ничего интересного