Бумеранг. Георгий Баженов
вечер! Но у вас за столиком два свободных места, нельзя ли составить вам компанию? Дело в том, что у моего друга сегодня…»
– Пожалуйста, садитесь. Любой человек имеет право занять свободное место. – Это все сказала та, с косичками, уложенными в виде нимба вокруг головы. С голубым шарфиком на шее.
– И мы не помешаем вам? – Петров, говоря откровенно, не ожидал, что девушки так быстро уступят: готовил себя к длительной осаде вражеской крепости.
– А это будет зависеть от вас.
– Спасибо. Кстати, меня зовут Владислав. Моего друга Юрий. И, между прочим, у него юбилей. Десять лет работы в журнале. И кем? Королем!
– Это означает – главным редактором?
– Ну, какая негибкая мысль. Главные редактора – люди с животами. С лысинами. С одышкой или с портфелем. А наш Юрик Устьянцев – король фоторепортажа и фотомонтажа. Между прочим, знакомых красивых девушек фотографирует бесплатно. Только для международных выставок.
– Простите, а вы кто? Лично вы?
– Я – его подмастерье. Делаю подписи к фотографиям. Человек на побегушках.
– Ой, что-то непохоже! – девушки переглянулись и рассмеялись.
– Да, а как вас зовут? Вы не представились, девушки. Впрочем, – прервал себя Петров, – хотите, отгадаю ваши имена?
Они опять переглянулись.
– Ну что ж, попробуйте.
Петров долго смотрел в глаза девушке с косичками. Он чувствовал, имя у нее должно быть какое-то мягкое, нежное, оно должно соответствовать ее облику, светлым золоченым глазам. Например, Маша. Или Настя. Или Катя. Но Кати и Насти сейчас редкость. Может, все-таки Маша?
– Маша, – сказал он.
– Ой, нет, не угадали, – рассмеялась она. – Прохвастались. Саша меня зовут!
– Между прочим, очень близко: Саша – Маша. А потом, – нашелся Петров, – это не совсем честно. У вас полумужское имя. А я только среди женских имен отгадывал…
– Ну, хорошо. Допустим, почти угадали. А как зовут мою подругу?
Петров цепко, внимательно посмотрел в глаза второй девушке. Темные глаза и темные волосы. Удлиненный нос. Если не сказать – длинный. Губы хотя и не тонкие, но резко очерченные. Упрямый подбородок, а в глазах, странное дело, скрытая печаль. Или даже боль. Тут должно быть суровое имя. Строгое. Например, Наталья. Демоническая Наталья. Да, Наталья. Только она.
– Наталья, – сказал наконец Петров. – Если нет – рубите мне сразу голову…
– Ой, точно! – захлопала в ладоши Саша. – Знаете, мы все зовем ее так. Не Наташа, не Ната, а именно – Наталья. Как это вы угадали?
– Да есть у меня склонность к магии и волшебству. Досталась от отца и еще дальше – от деда. Дед мой, кстати, при последнем русском царе числился штатным магом, волшебником и чародеем. Воскрешал из мертвых. Усыплял злодеев. Изобретал порошок любви. Усилием воли зажигал свечи. Впрочем, пардон, мы забыли о нашем юбиляре. О товарище Устьянцеве. – Петров помахал ему рукой: мол, пересаживайся, забирай со стола торжественную снедь и неси сюда; праздник, мол, продолжим с девушками.
Вот так они