Тридцать три несчастья. Том 1. Злоключения начинаются (сборник). Лемони Сникет
ведь твоя сестра еще не достигла возраста, когда выходят замуж!
– Она может выйти замуж, если получит разрешение от своего законного опекуна, действующего по родительскому праву, – возразил Клаус. – Это я тоже прочитал. Вам меня не обмануть.
– А на что мне сдалось жениться законным образом на твоей сестре? Она, безусловно, очень мила, но такому мужчине, как я, ничего не стоит заполучить сколько угодно красивых женщин.
Клаус открыл страницу, заложенную в другом месте.
– «Законный муж, – прочитал он вслух, – получает право контролировать все деньги, принадлежащие его жене». – Клаус торжествующе посмотрел на Графа Олафа: – Вы хотите жениться на моей сестре, чтобы иметь право распоряжаться бодлеровским состоянием! Во всяком случае таков был ваш план. Но когда я передам эти сведения мистеру По, спектакль не будет показан, а вас посадят в тюрьму!
Глаза Графа Олафа загорелись особым блеском, но он продолжал улыбаться. И это было удивительно. Клаус полагал, что, когда он выложит Графу Олафу свои догадки, тот придет в ярость и начнет бушевать. Ведь из-за какого-то соуса он впал в настоящее бешенство. И сейчас, когда разоблачены его замыслы, он должен был прийти в еще большее бешенство. Однако он преспокойно сидел напротив Клауса, как будто они беседовали о погоде.
– Да, выходит, ты меня вывел на чистую воду, – только и сказал Граф Олаф. – Наверное, ты прав: я отправляюсь в тюрьму, а вы все становитесь свободными. Ну, чего ж ты не бежишь к себе в комнату, не будишь сестер? Они, я думаю, с удовольствием послушают про то, как ты одержал надо мной победу и разоблачил мои козни.
Клаус вгляделся в Графа Олафа – тот продолжал ухмыляться, как будто только что отмочил удачную шутку. Отчего он не угрожал Клаусу от злости? Не рвал на себе волосы от разочарования? Не бежал за вещами, чтобы поскорее скрыться? Все шло совсем не так, как рисовал себе Клаус.
– Хорошо, я пойду и расскажу все моим сестрам, – сказал он и пошел в спальню. Вайолет еще дремала, а Солнышко по-прежнему скрывалась под складками занавески. Сперва Клаус разбудил Вайолет.
– Я всю ночь не ложился и читал, – выпалил он на одном дыхании, едва сестра открыла глаза. – Я выяснил, что задумал Граф Олаф. Ты и судья Штраус и все присутствующие будут думать, что так надо по пьесе, а он женится на тебе по-настоящему. А раз он станет твоим мужем, он будет иметь право распоряжаться деньгами наших родителей, и тогда он от нас избавится.
– Как он сможет жениться на мне по-настоящему? – прервала его Вайолет. – Ведь это просто пьеса.
– Единственное условие для заключения брака в нашем городе, – объяснил Клаус, показывая сестре «Матримониальное право» на нужной странице, – это чтобы ты сказала «да» и подписала документ в присутствии судьи – в данном случае судьи Штраус!
– Но я еще не могу выходить замуж, мне только четырнадцать!
– Девочки до восемнадцати, – Клаус перелистнул несколько страниц, – могут выходить замуж с разрешения своего законного опекуна. А это – Граф Олаф.
– Hет,