Ловушка для Адама и Евы (сборник). Георгий Баженов
«Примой», играл желваками, и душила его похожая тоска. Но как же так? Откуда сейчас-то эта тоска? Отчего? Ну, тогда – ладно, было предательство, предали, растоптали, в самое сердце ударили, а теперь-то? Теперь-то в чем дело?
Петр ничего не понимал.
Может быть, сегодня, сейчас не кто-то иной, а он сам совершил предательство? Но какое? Алена его невеста, совсем скоро станет женой, он знал твердо – никогда не бросит ее, тем более теперь, когда она так наивно, хотя и достаточно настойчиво (он слегка улыбнулся) доверилась ему (вот странно-то!), – да разве он посмеет после этого сделать что-нибудь плохое по отношению к Алене?! Да никогда в жизни!
И тем не менее – тоска.
Такая тоска…
И что-то не то… Не то…
Он пытался разобраться в себе, определить первопричину, докопаться до сути… Ну да, конечно, была, была в нем мечта – заветная мечта! – хоть для одного человека в жизни оказаться святым! Он думал – всё и все погрязли в грехе, жизнь заполнена ложью, предательством, лицемерием, и ему хотелось хотя бы раз, хотя бы однажды в жизни оказаться для другого человека непорочным, чистым. Была у него жена, были женщины, но на Алену – за все три года знакомства – он никогда не посягал, не приставал к ней, если уж говорить на языке мужчин. И не потому, что она не нравилась ему, не потому, что не было желания, – и нравилась, и желание было, – но просто хотел хоть одного человека ни в чем не разочаровывать и ни в чем не разубеждать. Пусть она знает, что есть на белом свете и такие мужчины, как Петр, – честные и бескорыстные, есть правда, есть любовь, нежность, забота, многотерпение, и тогда наверняка она ответит ему тем же; воспитание – не в словах, а в поступках, в действии, и он знал, что пока не совершил ни одного неправильного шага по отношению к Алене, – разве это не зачтется ему? Не зачтется в будущей семейной жизни? Разве счастье – это не плод двоих? Разве это не усилие? Разве не кропотливая работа души?
Но откуда же тогда сегодняшняя тоска?
Отчего?
Ведь она такая же, точно такая, как тогда, на танкере… кромешная ночь, горячие звезды, устрашающее молчание океана… Какая была тогда тоска!
Неужто и сегодня свершилось какое-нибудь предательство?
Через два дня позвонил Алексей.
– Я уж думала, вдруг не позвонишь… – с некоторым упреком в голосе попеняла Алена. – Неужто ты такой занятый, что даже пять минут не можешь для меня выделить?
– Для тебя нужна вся жизнь. А что такое пять минут?
– Ой, не болтай! Знаю я тебя… Все-таки, ей-богу, ты не похож по разговору на простого сантехника из домоуправления.
– Сантехник – это для отвода глаз. Я же говорил тебе: по натуре я художник, в душе – артист, а в жизни – слесарь. Всего-навсего.
– Если бы ты знал, как мне хочется взглянуть на тебя. Хотя бы краешком глаза.
– Я же тебе говорил – приставать буду.
– Ну и что?
– Как что? – удивился Алексей. – Я знаешь какой горячий мужик? Меня можно в печь вместо дров класть – моментально