Гордиев узел. Бернхард Шлинк
же время поторапливала его:
– О боже, я точно опоздаю! Черт, приспичило же мне с этим оргазмом!
В свою квартиру она брала его с собой редко. Две смежные комнаты на первом этаже, ванная, кухня, а перед большой комнатой – терраса. Квартира казалась нежилой. Ну, она же редко здесь бывает, думал Георг. Он сделал несколько фотоснимков, хотя она не любила фотографироваться: Франсуаза на террасе развешивает белье, Франсуаза перед холодильником, Франсуаза на тахте, под большим рисунком, на котором очень детально, в мельчайших архитектурных подробностях, изображена какая-то церковь.
– Что это за церковь?
– Это… – она помедлила, – собор в Варшаве, в котором венчались мои родители.
Он до сих пор не знал о ее родителях ничего, кроме того, что они существуют.
– А когда они уехали из Польши?
– Я не говорила, что они уехали из Варшавы.
– Но вы же все время звоните друг другу?
Стиральная машина выключилась, и Франсуаза пошла доставать из нее белье. Георг отправился следом.
– Почему ты всегда говоришь загадками, когда речь заходит о твоих родителях?
– А почему ты все время пристаешь ко мне с расспросами о моей семье? У тебя есть я – тебе что, этого мало?
В июле Георг устроил у себя праздник. Это была его давнишняя мечта – пригласить всех, кого он знает и любит: родителей, тетушек и дядюшек, сестер, работодателей, коллег, друзей, старых немецких и новых, которых он приобрел в Провансе. Начать после обеда, играть, танцевать и закончить веселье ночью фейерверком. Его родственники приехать не смогли, из друзей приехали лишь немногие, но праздник получился веселым, последние гости ушли уже под утро. Сначала он хотел сделать Франсуазе сюрприз, но потом подумал, что должны быть и ее друзья и близкие.
Франсуаза помогала ему с приготовлениями, послала несколько приглашений и своим, но, уехав утром в день праздника в Марсель за свежими устрицами, через некоторое время позвонила и сообщила, что ей срочно нужно лететь в Париж и она не сможет присутствовать. Из ее друзей и знакомых тоже никто не приехал.
На следующий день после обеда Георг сидел со своими старыми гейдельбергскими друзьями на террасе за бутылкой шампанского. Перед этим они совершили длинную прогулку по окрестностям, а тем временем уборщицы из его бюро устранили следы вчерашнего веселья. Друзьям уже, собственно, пора было ехать, но они давно не виделись с Георгом и все никак не могли наговориться. Близость отношений, основанная на многолетнем знакомстве, была как теплая постель, из которой утром не хочется вылезать. И тут вдруг на вершине холма показалась зеленая малолитражка. Георг вскочил, распахнул ворота в сад и открыл дверцу. Франсуаза вылезла из машины, неловко поприветствовала гостей, прошла в кухню, чтобы положить какие-то продукты в холодильник, и долго не появлялась. Потом она все же присоединилась к ним, но осталась как бы в стороне. Георг поинтересовался, как она слетала в Париж, но она