Alatis. Наследие. Книга 2. Грейс Амбер Ланкастер
между долгом и своей семьей. А теперь она все свои усилия бросала в помощь этому мальчишке и его сестре.
Когда я только пришел сюда, в братство, она мечтала о любви, семье и счастье. Авем была преисполненной жизни и радости, живой, веселой и отзывчивой девушкой с ярким огнем в глазах. Я наблюдал, как росли ее дети, как она предано выполняла свой долг и, не уставая, заботилась об окружающих. Она искренне помогала мне справляться с трудностями и поддерживала, как близкий друг. И на моих глазах она превратилась в уставшую, истощенную женщину, спрятавшую глубоко внутри ту прежнюю Авем в надежде, что настанут лучшие времена.
Но теперь настало время мне позаботиться о ней. Я почувствовал, что в моих силах изменить ее судьбу и дать ей отдохнуть. Думая о ней, я думал и о всех своих братьях и сестрах, представляя, как измениться их жизнь, когда они перестанут жить под гнетом круглосуточной опасности и мыслью об нескончаемой войне.
– Авем, – окликнул я ее, прежде чем она закрыла за собой двери. Она заглянула в кабинет, стоя в дверях. – Прости за вчерашнее. Я погорячился.
Она ласково улыбнулась, и кивнула.
– Ничего страшного. – ответила она. Этим тоном она говорила со своими детьми.
– Давай я тебе помогу? – предложил я.
– В чем? – удивилась она.
– Во всем. Даже собрать всех в большом зале.
Она улыбнулась, и на ее лице заблестел огонек радости.
– А ты не хочешь сначала побриться или умыться? – ответила она, посмеиваясь.
Я посмотрел на себя в зеркало: мои волосы были растрепаны и давно не знали стрижки, глаза – красные от бессонницы, подбородок покрыт густой щетиной. Я пригладил волосы рукой. Убрал длинную челку с глаз. В тот же момент мой внешний вид немного улучшился.
– Нет. – ответил я – Так тоже пойдет.
– Тогда идем.
Я закрыл двери кабинета, мы вместе спустились в холл, и вышли во двор. У самого края каменной дороги я увидел подснежник, белеющий средь черной земли. Наклонившись, я сорвал его и вдохнул его аромат. Он пахнул весной, свежестью и вдохновением, настолько отличавшимся от холодного стального запаха зимы. На мгновение внутри меня появилось чувство спокойствия и мысль о том, что все будет хорошо.
– Что там? – спросила Авем.
– Подснежник. – ответил я, показывая ей хрупкий белоснежный цветок.
– Давно я их не видела здесь. – улыбнувшись, ответила она.
Мы двинулись дальше, направляясь к кухне. Возле библиотеки играли дети под присмотром сестры Агнесс. Их было невозможно не заметить или не услышать даже за версту. Они дружно и шумно носились роем по двору, пачкая свои теплые пальтишки, падая, увязая маленькими ботиночками в грязь, но придавая значение лишь своим желаниям и чувствам. Один ребенок в пушистой белой шапке и сером пальтишке с меховым воротничком побежал в нашу сторону. В радостной улыбке и ярком румянце на лице этого ребенка я узнал девчушку, называвшую днем раньше меня своим отцом. Она подбежала к нам и первым делом поздоровалась со мной и Авем. Я опустился возле нее на колени,