Белое дело в России: 1917-1919 гг.. Василий Цветков
во главе с митрополитом Антонием (Храповицким). Поведение Кирилла Владимировича во время Февральской революции, когда он, еще до отречения Государя 1 марта 1917 г., фактически первым среди Романовых заявил о своей верности Временному Комитету Государственной Думы (вместе с подчиненным ему Гвардейским Экипажем), многими осуждалось (4). Существовала и еще причина, препятствующая занятию Престола именно Кириллом Владимировичем. Его мать, Великая Княгиня Мария Павловна (герцогиня Мекленбург-Шверинская), была лютеранкой и перешла в православие лишь в 1908 г. (через 34 года после свадьбы). Кирилл был рожден от неправославной матери и, согласно статье 185 Основных законов Российской Империи, мог претендовать на Российский Престол лишь в случае отсутствия мужчин-наследников, рожденных от православных браков («Брак мужеского лица Императорского Дома, могущего иметь право на наследование Престола, с особою другой веры совершается не иначе как по восприятии ею православного исповедания»).
Правда, существовали свидетельства, опровергавшие данные обвинения. Полковник А. А. Делингсгаузен, не отрицая факта прибытия Гвардейского Экипажа к Государственной Думе, заявлял, что Великий Князь «не надевал красный бант». 27 февраля 1917 г. (Гвардейский флотский экипаж) «сохранял спокойствие и порядок». Кирилл Владимирович, с согласия Александры Федоровны, «предоставил свою часть, для охраны порядка в столице, в распоряжение Государственной Думы» и признал князя Г. Е. Львова в качестве нового председателя правительства. Но «по получении известия об отречении Государя Императора Кирилл Владимирович немедленно ушел в отставку и в июне 1917 г. отбыл вместе с семьей в Финляндию». Что касается вопроса о заключении брака, то в этом плане «Основные законы» толковались так, что православное вероисповедание необходимо «к моменту», когда Государь Император и Наследник Престола будут официально объявлены (в данном случае к 1924 г.).
Таким образом, в начале 1920-х гг. благодаря рейхенгалльским декларациям и многочисленным брошюрам, издаваемым Канцелярией Местоблюстителя, в Русском Зарубежье сложилось мнение о правомерности действий Великого Князя Кирилла Владимировича и, соответственно, незаконности актов Николая II и Великого Князя Михаила Александровича. Первым серьезным обоснованием этих двух по сути своей противоречивых тезисов стала брошюра сенатора Н. Корево «Наследование Престола по Основным Государственным законам». Написанная осенью 1921 г. и изданная в Париже в 1922 г., она нацелена была на обоснование законности действий Великого Князя Кирилла, провозгласившего себя носителем «легитимизма». К сожалению, и позднее, в период 1920–1970 гг., немалая часть мемуарной литературы, публицистики и историографии Русского Зарубежья, а затем и постсоветской России встала на точку зрения «незаконности» отречения, опираясь исключительно на аргументацию Корево. Сенатор, большую часть книги посвятивший обоснованию прав Кирилла Владимировича, начинал