Экономика. Фёдор Юрьевич Резванов
есть, – говорю я.
– Возвращайтесь. А вы присоединяйтесь к нам. У нас там не очень личная компания. У нас там некоторые только сегодня на открытии познакомились, – говорит блондинка (или брюнетка).
Я прохожу с красивой брюнеткой во второй зал сажусь за стол по центру. С одной стороны красивая брюнетка, с другой шатенка, есть еще одна телка и чувак примерно нашего возраста, а также некая азиатка лет 25. Мне всех представляют. Красивую блондинку, с шикарной улыбкой и отличной фигурой зовут Лиза, остальных как-то еще.
– А тебя как? Перейдем на ты, ничего? – обращается ко мне одна из телок.
– Конечно, давай на ты. Леопольд. Или Джейкоб.
– Да ладно, правда чтоли?
– Да нет, я шучу. Какие там еще фламандские имена есть? На самом деле я…
– Вы уже решили, что будете заказывать? – спрашивает Катя.
Некоторые уже решили, но я в числе тех, кто еще не решил.
Следует стандартный набор вопросов про работу и т.д. Я коротко рассказываю, что являюсь офисным планктоном «в сфере рекламы, но в одной не рекламной фирме, в которую устроился недавно, вернее это типа рекламный отдел большой компании, которая на подряде у всяких нефтегазовых корпораций», что вызывает некоторый интерес, т.к. их только что открывшемуся малому бизнесу, возможно, пригодится реклама, на что я замечаю, что занимаюсь только B2B, а не В2С, но все равно даю им визитки.
Я снова листаю меню. На обложке коллаж в виде короля Леопольда II.
– Вы знаете, кто это? – обращаюсь я к симпатичной телке, сидящей напротив Лизы.
– Нет, кто?
– Король Леопольд II.
– Какое интересное имя, прямо как у кота. Фламандское?
– Вероятно…
В это время Лиза и подруги обсуждают состоявшееся открытие выставки одежды в их ателье. Музыка в баре играет не слишком громко и можно нормально разговаривать.
– Король Бельгии.
– Ой, вот только не надо опять про этот экзамен, 100 лет назад было, – она отвлекается на комментарий своей подруги.
– Так вот, – я пытаюсь продемонстрировать свое знание статей из Википедии, которое сейчас можно назвать эрудицией, – он интересен тем, что устроил страшно жесткую эксплуатацию колоний Бельгии. Бельгийское Конго по какой-то хитрой схеме вроде как считалось чуть ли не частным владением короля.
– А в чем жестокость?
– Ну, пока в Европе не начали массово выпускать шины для карет и велосипедов, в Конго негров особо не прижимали. А вот когда вырос спрос на резиновые изделия, оказалось, что в Конго огромные запасы каучука, из которого тогда делали резину.
– Ты как-то очень издалека рассказываешь, – она хихикает, листая страницы меню.
– Я объясняю, что это он не со зла. А из экономических интересов. Конъюнктура рынка так сложилась, что стало очень выгодно торговать каучуком. Прямо как нефтью сейчас. Тогда его добывали вручную из деревьев. В общем, всем неграм в Конго установили нормы сдачи каучука, и кто в сутки ее не выполнял, тому отрубали руку, сначала одну, а потом другую. Отрубленные руки потом требовали как пруф,